Да и Бучер не спешил ему на выручку. Он сверлил Витторио бесчувственным застывшим взглядом, не сводя с толстяка глаз до тех пор, пока его наигранно-вымученное радостное возбуждение не улетучилось окончательно. Бледность, поначалу лишь пробивавшаяся, теперь полностью залила его физиономию, и скрыть ее было уже невозможно. Многоярусный мясистый подбородок Витторио дрожал от страха перед неопределенностью, а своим толстым, цвета ветчины языком, он то и дело проводил по трясущимся губам, шумно облизываясь от нервного возбуждения.
– Что... что у тебя на уме, Бучи? – наконец проблеял он, судорожно сглотнув слюну. – Я... я ведь ничего плохого тебе не сделал. Зачем ты приехал? Что... что я такого сделал?
Бучер медленно подошел к нему и, подавшись вперед, приблизившись почти вплотную к раздувшейся жирной массе, именуемой брюхом, укоризненно сказал:
– Ты прячешь от меня Джонни Просетти.
– Джонни Просетти? – бессмысленно пролепетал Витторио. – Джонни Просетти, – повторил он, на этот раз чуть не шепотом, не спуская своего еще не верящего взгляда с сурового лица Бучера. – Да где ты был, Бучи? Ты разве не слышал? Мне ведь пришлось объявить открытый контракт с выплатой двадцати пяти тысяч долларов тому, кто прикончит этого сукина сына, потому что он взял у меня сто тридцать семь тысяч и смылся, а мне свой паршивый вексель оставил. Вот тебе нужны двадцать пять тысяч, Бучи? Контракт еще ни с кем не подписан, так что всякий, кто отыщет и прикончит ублюдка, получит деньги.
Хотя за все время, пока Витторио говорил умоляющим голосом, на непроницаемом лице Бучера не отразилось абсолютно никаких эмоций, он, тем не менее, слушал этого страдающего от ожирения, перепуганного до смерти человека с удивлением. Ни по одному из известных ему тайных каналов преступного мира Бучер не получал данных о том, что Витторио объявил контракт на убийство Джонни Просетти, хотя само по себе это еще не означало, что толстяк лжет. К тому же, если бы он сейчас лгал, то качеством своей актерской игры он мог посрамить иных звезд Голливуда. Бучер поверил словам Витторио, и теперь выходило, что, начиная расследование дела о контрабанде наркотиков, он, образно говоря, оказался посреди реки с сильным течением в лодке без весел.
– Когда ты видел Джонни последний раз? – не скрывая разочарования, рявкнул Бучер.
– Три, три с половиной месяца назад. Смылся с одной из моих любимых официанток, ублюдок двуличный. По имени Телла, я бабу имею в виду. Знаешь, когда она ложилась в пос...
