– К тому же, – вставил Кипарис, – за это время подобный метод может появиться за границей. И тогда все труды коту под хвост.
Знаменский попросил еще одну сигарету и застыл с отрешенным лицом.
– А сколько нужно денег, чтобы продолжить исследования? – Эдик поймал свою мысль и оформил ее в виде конкретного вопроса.
Феликс Знаменский тяжело вздохнул и произнес:
– Мы все подсчитали с Владимиром Абрамовичем. В аппарате должны присутствовать особо точные электронные устройства, много дорогих материалов. Кроме того, чтобы изготовить его, нужны особые станки, которые есть на военных производствах. Это очень сложно. И очень дорого.
– И все-таки? – не отставал Кипарис.
Знаменский со скорбным видом назвал сумму. Она рассмешила Эдика. За эти деньги можно было купить всего лишь три «жигуля». Или однокомнатный кооператив в Москве. В общем, для Эдика это была совершенно незначительная сумма.
– Знаете что, Феликс, – сказал он наконец, выбрасывая пустую пачку из-под «Мальборо» в урну, – я вам помогу.
Знаменский решил, что ему послышалось, и потряс головой…
Спустя два дня Кипарис, Знаменский и Бычков собрались вечером в лаборатории. Кипарис предложил следующее: они вводят его в число соавторов изобретения, а он, в свою очередь, берет на себя финансирование дальнейших исследований. Оба ученых подумали, что Эдик хочет вложить все свои сбережения в науку, и на глазах у них появились слезы. Конечно, они были согласны. О том, чтобы кто-то еще знал об этой секретной договоренности, не могло быть и речи – это было невыгодно никому.
Следующий год прошел в непрерывных хлопотах. Кипарис договаривался с руководителем НИИ, чтобы тот не препятствовал исследованию темы, с нужными людьми в Академии наук и в министерстве, пользуясь старыми связями, наладил знакомство с директором одного военного завода… Оказалось, что за достаточно большие деньги даже в Советском Союзе можно сделать немало. Эдик через один провинциальный заводик «отмыл» деньги, потом их перевели на счет НИИ, и совершенно законным образом необходимые средства поступили в распоряжение Бычкова. Ученые только диву давались. Скоро аппарат был изготовлен. Знаменский и Бычков приступили к опытам, Кипарис, который втянулся в это дело, помогал им как мог. Опыты на свиньях прошли блестяще. Метод помогал в девяноста трех случаях из ста! Так как известно, что из всех животных организм свиньи наиболее близок к человеческому, Знаменский утверждал, что этот процент сохранится и при использовании аппарата на людях.
