– Естественно.
– Ну что, тут вроде все ясно. Пойдем теперь искать следы убийцы.
– Очнулся! Мои ребята уже там. Все номера проверяют.
Я почесал в затылке:
– Хорошо… А теперь скажи мне, Костя, какого хрена им понадобилось убивать его именно здесь, в центре Москвы? Что, для этого другое место трудно было найти? У подъезда дома, на даче. Машину взорвать, в конце концов. А?
– Не знаю. Но мне кажется, сначала надо установить, кто эти «они».
– Разумно. И если все так, как мы думаем, и убийца стрелял из гостиницы, то…
– То, возможно, он еще там, – закончил Грязнов, – хотя надежда слабая…
В вестибюле гостиницы стояли шум и гам. Здесь находился почти весь персонал гостиницы и, как я понял, все постояльцы. Никого не выпускали на улицу, поэтому присутствующие пребывали в крайней степени возмущения.
К нам тут же подскочил толстый человек с депутатским значком на лацкане:
– Товарищи, мне необходимо в Думу. Сейчас проходит заседание фракции. А меня не выпускают!
Грязнов покачал головой:
– К сожалению, ничего сделать не могу. Пока не будут проверены все находящиеся в гостинице, никто отсюда не выйдет.
– Но меня не имеют права задерживать! Я обладаю депутатской неприкосновенностью! – скандалил тот.
– После проверки документов вас выпустят.
– Когда?
– Через некоторое время.
– Через какое?
– Я вам русским языком говорю: через некоторое.
– Я здесь торчу уже час!
– Послушайте, – наконец разозлился Грязнов, – вы наверняка уже знаете, что произошло. Убит ваш коллега. Между прочим, тоже обладавший неприкосновенностью! И что, спасла она его, неприкосновенность эта? А? И вас может не спасти!
Это он, конечно, перегнул палку. Однако безапелляционная угроза Грязнова неожиданно подействовала. Депутат как-то сник, повернулся и отошел к стене. Сел на стул, откуда испуганно поглядывал на нас, держась за сердце.
Народу в гостинице, судя по всему, было немало. Я вздохнул, глядя на эту разношерстную толпу. С каждым из них нужно будет переговорить, кое-кого подробно допросить, сравнить показания, установить степень их истинности и достоверности, потом проанализировать, свести воедино… Короче, работы – непочатый край.
– Ну что, Саша, пойдем посмотрим, как там дела у моих ребят…
Двери номеров были раскрыты настежь. Светло и пусто – только кое-где группками стояли взволнованные горничные и кастелянши, шушукались и испуганно поглядывали на нас. Мы с Грязновым поднялись на второй этаж, потом на третий. И когда подошли к лестнице, чтобы подняться на четвертый, сверху сбежал один из оперативников.
