А.Г. Но не ассимилировал, это точно.
А.З. Ну может быть и ассимилировал. Постольку поскольку какие-то промежуточные формы в Европе наблюдаются. Вот, например, в Германии – Ханеферзанд, такой череп есть, которому 35 тысяч лет. Вот он и неандертальские и современные черты в себе заключает. Так что, может быть, были какие-то контакты. И возможно были и биологические контакты. В чём можно, надо сказать, и усомниться. Почему?
А.Г. Потому что тогда часть популяции современная должна носить неандертальские гены в себе.
А.З. Это, во-первых, а во-вторых, придётся сказать о ещё одной сенсации, уже генетической. Группа немецкого исследователя Крингса, интернациональная группа, совершила чудо, а именно добыла ДНК из костей неандертальца. И сравнила с ДНК современного человека, и оказалось, что неандерталец был бесконечно далёк от нас генетически. Настолько далёк, что очевидно расхождение ветвей неандертальского и современного человека произошло примерно 500 тысяч лет, если не больше. И конечно, опять-таки в Африке.
А неандерталец, поскольку вообще жил в жёсткой изоляции, в ледниковое время, то, возможно, что он всё-таки и ни с кем и не контактировал особенно. Ну были, может быть, отдельные какие-то случаи, метисации, но они не делали погоды. А в основном потом Европа вся и Азия заселялась уже потомками переселенцев из Африки, людьми современного физического облика, так называемого человека современного анатомического типа.
А.Г. Я слышал гипотезу о том, что метисация, которая возможно происходила, давала потомство такое же, как мулы от лошади и от осла, то есть они были бесплодны.
А.З. Да, совершенно верно. О чём я и хотел сказать, вот пример, который я привёл, Ханеферзанд, этот череп, возможно, был результатом метисации неандертальца с современным человеком. Но потомства он, вероятно, не дал.
А.Г. Но к тому времени он мог не дать потомство не только по биологическим, но и по социальным причинам.
А.З. Да и по социальным причинам уже не мог, конечно.
А.Г. Потому что половой отбор, видимо, просто выкинул его.
А.З. Дальше человечество, как мы знаем, будучи на разных континентах, в разных географических условиях, распалось на расы или с чисто биологической точки зрения на подвиды. Иногда считают, что даже меньше, чем подвиды, во всяком случае, вид остался единым. Все расы, действительно, по-настоящему, это сейчас известно прекрасно, все расы представляют собой единый биологический вид. Это действительно так.
