– Ну-ка, Джил, – велел он дочке, – собери мне щепочек. Сейчас затопим как полагается.
Но девочка не трогалась с места. Широко раскрытыми глазами она смотрела на груду обугленных птиц.
– Не обращай внимания, – сказал он. – Я их вынесу вон, когда плита разгорится как следуег.
Опасность миновала. Больше ничего такого не случится, если поддерживать огонь в плите круглые сутки.
«Надо будет утром на ферме прихватить топлива, – подумал он. – Наше на исходе. Как-нибудь исхитрюсь. Хорошо бы обернуться за время отлива. Вообще надо все стараться делать во время отлива. Просто приноровиться, и все».
Они выпили чай и какао, заедая их хлебом, намазанным говяжьей пастой. Нат заметил – хлеба осталось всего полбуханки. Ну, не беда.
– Чего вы стучите? – маленький Джонни погрозил ложкой окну. – У, противные птицы! Не смейте стучать!
– Верно, сынок, – улыбнулся Нат. – На что они нам, эти негодяйки? Надоели!
Теперь, когда очередная птица-смертник разбивалась за окном, в доме все ликовали.
– Еще одна, пап! – кричала Джил. – Еще одной конец!
– Так ей и надо, – говорил Нат, – одной бандиткой меньше.
Вот так – и только так! Если б сохранить эту бодрость, этот нужный настрой, продержаться до семи часов, когда начнут передавать новости, можно будет считать, что все идет неплохо.
– Дай-ка мне закурить, – сказал он жене. – Не так будет паленым пахнуть.
– В пачке всего две штуки, – ответила жена. – Я собиралась купить тебе сигарет в кооперативе.
– Ну, дай одну. Вторую оставим на черный день.
Укладывать детей снова не имело смысла. Они бы все равно не уснули под этот стук и скрежет. Все сидели на матрасах, сдвинув в сторону одеяла; одной рукой Нат обнимал жену, другой дочку. Джонни мать взяла на колени.
– Надо отдать должное этим тварям, – сказал Нат, – упорство у них есть. Другой на их месте давно бы устал и бросил, а эти и не думают!
Но долго хвалить птиц не пришлось. Среди постукиваний, не прекращающихся ни на минуту, его слух уловил новую резкую ноту – будто на помощь собратьям явился чей-то куда более грозный клюв. Нат попытался вспомнить, каких он знает птиц, представить себе, кто бы это мог быть. Не дятел – у дятла стук более легкий и дробный. Это птица посерьезнее. Если она будет долбить своим клювом достаточно долго, дерево не выдержит и треснет, как треснуло стекло. И тут он вспомнил: ястребы! Может, на смену чайкам прилетели ястребы? Или сарычи? И теперь сидят на карнизах и орудуют клювом и когтями? Ястребы, сарычи, кобчики, соколы – он совсем упустил из виду хищных птиц. Забыл, какие они сильные и кровожадные. До отлива еще целых три часа! Надо ждать – и все время слышать хруст дерева под мощными и беспощадными когтями!
