Мерси села в приемной, немного поболтала с Даниель, а затем просмотрела последние записи в блокноте, где отмечала детали своих расследований. Мерси сохраняла всю нужную ей информацию в невзрачной книжечке в потертой синей обложке. Когда у нее находилась свободная минутка, она перелистывала страницы, анализируя написанное и пытаясь взглянуть на дело по-новому. Мерси нравился ее "неофициальный", личный блокнот. Дома она хранила двадцать шесть таких блокнотов, уже полностью исписанных. Мерси всегда носила своего маленького помощника в кармане куртки, рубашки или брюк по соседству с пистолетом.
Ожидая в приемной, она записала свои впечатления от разговора с Хессом и закончила резкой фразой: "Он упрямый старик, умирающий от рака". Но спустя секунду уверенно зачеркнула ее. Все же не ей решать, кто умирает, а кто – нет, поэтому не стоит делать подобных заявлений даже в личных записях.
По слухам, Хесс проходит химиотерапию и облучение, а еще ему вырезали легкое. Этот коп наверняка расстроился бы, узнай он, что напарница считает его ходячим мертвецом.
Мерси знала кое-что еще: Брайтон назначил Тима не только помогать делу, но и присматривать за ней. Упрямый умирающий старик – глаза и уши начальства. Так зачем делать ситуацию еще серьезнее, если она и так обстоит неважно?
В дверном проеме появилась Джоан и знаком позвала женщин в кабинет.
– Камала готова, – сказала она.
* * *
Мерси последовала за ней. Внутри было выключено электричество, а шторы почти не пропускали солнечного света. В одном углу кабинета находился рабочий стол, у стен – полки с книгами. Посередине стояли кушетка, три медицинских кресла и небольшой кофейный столик. Камала сидела на среднем кресле, чуть запрокинув голову и напоминая мужчину, бреющегося в парикмахерской. Руки скрещены, маникюр идеален, глаза закрыты. Мерси усмехнулась: с этим безупречным макияжем и умиротворенным видом загипнотизированная здорово смахивала на покойницу перед похоронами.
– Камала, к нам присоединились Мерси и Даниель.
– Привет всем, – отозвалась Камала несколько слабым, но отчетливым голосом.
– Только что мы разговаривали о волнах, – продолжала Джоан. – Оказывается, мы обе их любим. Ах, эти долгие, спокойные, бесконечные волны Тихого океана! Мы представляли себе, будто плывем по ним.
– А мне от них не по себе, – выдавила Мерси.
– Они успокаивают и наводят на размышления, – возразила психиатр. – Мерси, хочешь побеседовать с Камалой о событии прошлой недели? Точнее, о ночи прошлого вторника? Третье августа, кажется? Камала, я остаюсь здесь, но теперь ты можешь общаться с Мерси, как общалась со мной. Хорошо?
