Сандра выступила вперед и обратилась к султану.
– На каком основании вы держите нас как пленников? – спросила она на суахили. – Мы не враги и не причинили вам никакого вреда. Вряд ли мы для вас подойдем.
– Почему же? Мужчина силен и будет работать на руднике, вы красивы. Если Кристофер пришлет двести буйволов, я отпущу вас.
– Мой отец даст вам гораздо больше, чем двести буйволов.
– И что же он даст?
– Он даст много золота. Али рассмеялся.
– У меня столько золота, что я не знаю, куда его девать.
– Мой народ могущественный и храбрый, – настаивала девушка. – Придет день, когда вы будете наказаны за свою жестокость.
Султан презрительно хмыкнул.
– Мы не боимся белых! Это они нас боятся. А когда они приходят, мы делаем из них рабов. Но хватит об этом! Отведите мужчину к остальным рабам, а девушку проводите к женщинам, да передайте им, чтобы не обижали ее, а то они испробуют на своей шкуре клинок Али.
Сандра обернулась к своему спутнику.
– Кажется, все кончено, – сказала она с отчаянием.
– Боюсь, что да, – согласился он, – но не будем терять надежды на побег, я буду думать об этом все время.
Несколько женщин подошли к Сандре и увели ее, а солдаты погнали мужчину в противоположную сторону. Когда его уводили, он постоянно оглядывался, чтобы взглянуть на девушку, которую видел, быть может, в последний раз и которую полюбил.
Рабы жили в большой хижине, обнесенной высоким забором. Ворота закрывались снаружи огромным бревном. Посмотрев на частокол, пленник увидел наверху человеческую голову. Она была облеплена мухами, которые влетали и вылетали из пустых глазниц. Вздрогнув от отвращения, человек отвернулся.
Все рабы были на работах, поэтому пленник в одиночестве предался невеселым думам. Он корил себя за все несчастья, причиненные Сандре. В его мозгу вспыхивали обрывки каких-то сумасшедших мыслей. Он постоянно твердил про себя:
«Я Тарзан, я Тарзан! Нет ничего на свете, чего бы я не мог сделать».
Но, по здравому размышлению, он вынужден был признать собственное бессилие.
Поздним вечером ворота распахнулись, и в лагерь вошли человек двадцать рабов. Все, кроме одного, были либо неграми, либо жителями Амельтео. Этим единственным был Пелхэм Даттон. Человек вскочил и бросился к нему.
– Даттон! – радостно воскликнул он. – Как вы сюда попали?
В глазах американца вспыхнула ненависть.
– Негодяй! – крикнул он. – Я убью тебя! Человек покачал головой.
– Я не обижаюсь на вас, – сказал он, – я готов умереть за все, что сделал, но хочу жить, чтобы помочь вам спасти ее.
