Он предаст тех, с кем контактировал в Америке и в Канаде. Не буду углубляться; естественно, мы уже вывели людей из-под удара. Мало того, в течение трех часов мы эвакуировали два выпаса в Мексике, о которых знал Лукас. Эвакуация некоторого оборудования идет до сих пор, поэтому я не могу вызвать свободного наездника… Не прошло и получаса после того, как Тхол стартовал с последними черепахами, как на границе выпаса объявились «синие береты». Они объединились, русские и американцы, это хуже всего. Есть подозрение, что русских теперь представляет Служба внешней разведки. Раньше в группе Григорьева у нас был информатор, но, очевидно, в Москве что-то разнюхали и препоручили Дела другой лавке…
Они давно обмениваются информацией с американцами, я имею в виду не простых людей и не правительственные органы, а спецподразделения. Им известны ставки в игре, для них возможность захватить одну черепаху перевешивает все раздоры и внутренние конфликты.
Вот кого нам надо бояться! Да, я не оговорилась, когда произнесла «нам», потому что мальчик тоже скажет им все, что знает, это абсолютно точно. К несчастью, он знает много — о поселке в Саянах и о планах Коллегии в России. Мы в этом совершенно уверены, потому что кто-то проверял его банковские счета и правомерность сделки с квартирой, где теперь проживает его мать. Им тоже многое известно. Хорошо еще, что у Лукаса хватило ума уговорить мальчишку не хранить деньги наличными, а раскидать по разным банкам… Британский консул в Петербурге оповещен об исчезновении мальчика, ведь Лунин теперь подданный Ее величества. Американское консульство тоже сделало запросы относительно Лукаса, он гражданин США. Но эти меры не дадут никаких плодов. Скорее всего, консул даже не представляет, что играет против своих. Скорее всего, его даже не поставят в известность, настолько высоки ставки…
— Вы хотите сказать, что ЦРУ теперь приедет сюда? Потому что Фэйри имели глупость следовать договору и оказали вам помощь?
Я вздрогнул. Это спросила моя мама. Я даже не сразу узнал ее голос, такой твердый и холодный он стал. Я поставил себя на ее место, и неприятный холодок пополз по спине. Мама боялась за четверых детей, она вспомнила, как скрывался ее отец, она вспомнила, как мы мучились первый год среди лютой сибирской зимы. Похоже, в эту секунду в гостиной вздрогнули все, словно отворилась дверь, и посреди лета завыла вьюга. Наверное, в каждом проснулась память сотен тысяч глупых Фэйри, истребленных в Темные века…
