Тарзан и люди-леопарды | страница 67



Гато-Мгунгу не имел возможности приобщиться к цивилизации, он не бывал в Голливуде, но тем не менее знал, что нужно делать в таких случаях, ибо психология загулявшего человека везде одинакова, будь то Африка или Америка. Когда все выпито и съедено, время отправляться домой. Собрав вождей, Гато-Мгунгу поделился с ними этой мудрой мыслью, и те согласились, в том числе и Боболо. Он уже забыл некоторые события минувшей ночи, в частности, жрицу-гурию. Он помнил, что не успел сделать чего-то важного, но что именно, начисто забыл.

Боболо не оставалось ничего иного, как повести своих воинов к лодкам, следуя примеру других вождей.

И поплыл вниз по реке Боболо, один из многих терзаемых головной болью дикарей, заполнивших боевые пироги.

Те же, кто был пьян настолько, что не стоял на ногах, остались в храме. Для них оставили одну лодку. Воины спали на полу вповалку с младшими жрецами и жрицами. В углу помоста, скрючившись, храпел Имигег. Бог Леопард с набитым брюхом тоже спал.

Кали-бвана и Старик, томившиеся в темной комнате и с нетерпением ожидавшие возвращения Боболо, обратили внимание на то, что в главном зале стало тихо. Прошло еще какое-то время, и послышался шум засобиравшихся в дорогу воинов, затем топот покидавших храм людей. С берега реки донеслись команды и людские голоса, по которым пленники заключили, что негры спускают пироги. Затем все стихло.

– Судя по всему, Боболо явится один, – заметил Старик.

– Может, он уплыл и бросил нас, – предположила Кали-бвана.

Они подождали еще немного. Ни в храме, ни снаружи на площадке перед зданием не раздавалось ни звука. В святая святых бога Леопарда царила мертвая тишина. Старик беспокойно задвигался.

– Пойду взгляну, – сказал он. – Если Боболо уехал, это меняет дело.

Он направился к выходу.

– Я скоро, – шепнул он. – Не бойтесь. Оставшись одна, она стала думать о нем. Он как будто изменился со времени их первой встречи, стал заботливей, не грубит как раньше. И все же девушка не могла забыть о тех дерзостях, что он ей наговорил. При других обстоятельствах она бы никогда не смогла простить его. В глубине души по-прежнему относилась к нему с опаской и недоверием. Ей было неприятно думать, что если побег удастся, она будет ему обязана.

Такие мысли занимали девушку, между тем как Старик бесшумно пробирался по темному коридору к выходу на второй ярус помоста, ориентируясь на слабый луч света впереди.

Достигнув входа, он заглянул в опустевший зал. Догоревшие угли костров покрылись белой золой, из факелов горел лишь один. Его дымное пламя ровно пылало в неподвижном воздухе. Старик увидел на полу спящих, но при тусклом свете не мог разглядеть их лица, и потому не знал, здесь Боболо или нет. Белый долгим пытливым взглядом охватил все помещение, пока не убедился что во всем храме не осталось ни одного бодрствующего человека-леопарда. Затем он поспешил вернуться к девушке.