Он еще не понимал замысла «доброго соседа» с коварной змеей на гербе и с невпечатляющей сотней всадников за спиной. И непонимание это настораживало и смущало бургграфа.
Чернокнижник изобразил на лице наивно-удивленное выражение:
– Чтобы Верхняя Марка была достойно представлена в Нидербургском турнире, разумеется.
– Это… – бургграф вновь растерялся и от растерянности совсем уж ни к месту начал запинаться, – это…
Это все?!
Такого оборота он не ожидал. Ну никак! Неужели громадная повозка Альфреда Оберландского в самом деле забита турнирным снаряжением на все случаи жизни? Неужели появление маркграфа-затворника в нидербургских землях действительно вызвано лишь безобидным желанием поразвлечься и преломить копье на ристалище? Или не такое уж оно безобидное, это желание? Или стоит за ним нечто большее?
– Это… – Рудольф Нидербургский, по большому счету, не знал, что и сказать-то сейчас.
– Считайте, что это дело чести, любезный сосед.
Очень интересно! Выходит, Чернокнижник тоже имеет какие-то представления о чести… Что ж, тем хуже для него. Бургграф еще раз обвел изучающим взглядом выстроившихся на ристалище остландских рыцарей и сгрудившихся у трибун нидербургских солдат, немногочисленную свиту Альфреда, странную оберландскую повозку, остановившуюся у дальнего въезда на турнирное поле…
Возница в мешковатой одежде и капюшоне, скрывающем лицо, слез с козел и подозрительно копошился у левого борта. Поправлял полог? Или что-то доставал тайком из закрытого воза?
Рудольф оглянулся на крепость. Вздохнул с облегчением: из ворот, разгоняя толпившуюся у подъемного моста чернь, уже выезжала конница. Гарнизонная сотня рейтар, в любое время готовая к походу, к бою, к вылазке. Правильно выезжала – сразу за рвом свернула вправо и влево, стремясь по широкой дуге зайти в тыл, окружить ристалище и отряд маркграфа.
Альфред демонстративно не замечал опасности. Ну и дурак!
– Так, значит, вы намереваетесь принять участие в наших поединках, ваша светлость? – хищно протянул Рудольф Нидербургский.
Маркграф вновь улыбнулся. Ответил коротко и странно:
– И да, и нет, дорогой мой бургграф.
Два конных отряда городской стражи – по пол-сотне всадников в каждом – гнали галопом, не таясь уже, не скрывая своих намерений, смыкали клещи. И вот…
Вот и все! Попалась пташка!
Но почему все же Чернокнижник и его воины не озираются, почему не хватаются за оружие, почему ведут себя так, словно не происходит ничего непредвиденного? А может, в самом деле – ничего непредвиденного? Может, проклятый змеиный граф заранее все просчитал и… И что?
