Как только Тарзан миновал арку и вышел на наклонный спуск к арене, он увидел, что большая часть мест уже занята. Зрители закусывали домашней едой, которую принесли с собой. Повсюду слышались шутки, смех и разговоры. Без сомнения, это был весьма торжественный день. Тарзан попросил Фобека объяснить ему причину столь шумного празднества.
– Это всего лишь часть празднеств, которые ежегодно следуют за периодом дождей, – сказал Фобек. – А вообще представления устраиваются здесь каждый месяц или даже чаще, если позволяет погода. У тебя есть прекрасная возможность увидеть все собственными глазами, прежде чем я убью тебя, поскольку наш поединок, я уверен, будет последним номером программы.
Воины провели гладиаторов к дальнему концу арену, где терраса частично отделялась от арены. Тут стояла деревянная лестница, по которой можно было спуститься на арену. На этой террасе остановились Фобек и Тарзан, сопровождаемые строгими воинами.
Через несколько минут Тарзан услышал звон труб и стук барабанов.
– Они идут! – закричал взволнованно Фобек.
– Кто они? – спросил Тарзан.
– Королева и люди-львы.
– Не понимаю, какие люди-львы?
– Это благородные царедворцы, – объяснил Фобек. – Только потомственный вельможа является членом клана львов, но мы обычно говорим о всех придворных как о людях-львах. Эрот – благородный вельможа, но этим титулом его наградила Немона, поскольку он имеет не благородное происхождение.
– Разбей мне череп, но я уверен в том, что за это он сам себя ненавидит, – воскликнул один из воинов.
– Но ему очень хочется стать человеком-львом, – сказал Фобек.
– Сейчас это уже невозможно, – заметил воин, – мы изучили его родословную более внимательно.
– Он утверждает, что его отец был благородным человеком, – снова вступил в разговор Фобек, – но мать отрицает это.
Воин, который до этого внимательно прислушивался к их разговору, рассмеялся.
– Сын благородного отца, – презрительно бросил он. – Я хорошо знаю старого Тибдоса, мужа матери Эрота. Он чистит клетки на львиной ферме. Эрот похож на него как две капли воды. Сын благородного отца!
– Сын шакала! – заревел Фобек. – Мне бы хотелось сегодня видеть на арене его, а не этого бедного малого.
– Ты жалеешь его? – спросил воин.
– В некоторой степени – да, – ответил Фобек. – Он совсем неплохой парень, и я ничего не имею против него, но, надо заметить, он глуп. Он не может понять простейших вещей. Мне кажется, он не понимает, что я самый сильный в этом городе и что я убью его сегодня. Я убью его еще сегодня утром.
