Начальник оперативного управления штаба Западного фронта А. М. Перемытов, вернувшись от Тухачевского, сказал мне:
– Командующий хочет иметь исчерпывающие данные о перевозках и сосредоточении войск. Я ему доложил довольно обстоятельно, но он выразил желание заслушать работника, непосредственно занимающегося этими делами, то есть вас. В двадцать два ноль ноль извольте быть у него. Прихватите с собой карту районов сосредоточения, графики движения. И мой вам совет: когда будете докладывать, говорите коротко; командующий, как я успел заметить, не переносит многословия.
Признаюсь, мною овладело беспокойство и даже неуверенность. Тухачевского не удовлетворил доклад Перемытова, опытнейшего оператора-генштабиста. Удовлетворит ли мой?
Однако эти тревоги как рукой сняло, едва я появился в кабинете командующего. Михаил Николаевич усадил меня в кресло и как-то очень тактично, вроде бы даже неофициально стал расспрашивать, где я прежде служил, в каких должностях, когда кончил школу штабной службы. Потом незаметно подвел к теме доклада и весь превратился в слух.
Следуя совету Перемытова, я, кажется, перестарался: доклад получился слишком уж лаконичным.
– У вас все? – удивился Тухачевский.
– Так точно.
– А у меня еще не все… Уточните, пожалуйста, с какой скоростью следуют оперативные эшелоны? Какая сейчас обстановка на железных дорогах?
В первую минуту я замешкался. Но Михаил Николаевич не торопил, дал возможность собраться с мыслями.
Память выручила. Припомнив множество фактов, я доложил, что средняя скорость движения эшелонов не превышает 12–14 километров в час. Локомотивы работают на дровах, причем плохих, непросушенных, прямо с корня. Из-за нехватки топлива часты остановки в пути. В этих случаях красноармейцы выгружаются из эшелонов и направляются в ближайший лес на заготовку дров. Многие локомотивы простаивают из-за неисправностей. К весне положение на железных дорогах несколько улучшилось. Но незначительно.
– Да, таким улучшением довольствоваться нельзя, – вздохнул Тухачевский и принялся расспрашивать меня о выполнении графиков погрузки войск в исходных районах – в Сибири, на Урале, на Кавказе.
Пришлось признаться, что связи с глубинными военными округами у нас нет и об эшелонах мы узнаем лишь при подходе их.
– Плохо, очень плохо, – констатировал командующий. – Штаб непременно должен знать, вовремя ли, в соответствии ли с плановыми сроками отправляются к нам войска…
Этот разговор заставил меня по-новому взглянуть на свои обязанности, заняться многими вопросами, ранее ускользавшими из поля зрения.
