Безатказнае арудие | страница 6
– Верно, – сухо сказал Расфлин.
– И как же проявляется эта странность? – спросила Гадфий.
Госкил пожала плечами.
– Не сказано. Есть переданное на рассвете сообщение какого-то младшего сотрудника о том, что камни двигаются и происходит что-то необычное. С тех пор больше ничего. – Она снова бросила взгляд на Расфлина. – Может, информацию закрыли.
Гадфий кивнула.
– Как там в последнее время с осадками и ветрами? Расфлин и Госкил замерли на несколько мгновений.
Первой ответила Госкил:
– Да, осадков было столько, что камни вполне могли поплыть, да и ветров в избытке. Вот только…
– Что? – спросила Гадфий. Госкил пожала плечами.
– То, как об этом сообщил тот сотрудник. Он сказал, что там… можно, я повторю дословно?
Гадфий кивнула:
– Давай.
Госкил закрыла глаза. Расфлин снова отвернулся.
– Так, – сказала Госкил. – … Идентификаторы на месте. Обсерватория Долины Камней и т. д., дальше цитирую: (голос ее изменился, стал распевным) «Что-то странное. Что-то очень странное. О черт! Так, посмотрим. Сначала общие данные. Ветер северо-западный. Скорость четыре, осадки. Вчера три мм, фактор трения долины: шесть. Ой, посмотрите на них. Нет, вы только посмотрите. Это невозможно. Они такого никогда не делали! Подождите, пока я не… (неразборчиво)… вызываю старшего наблюдателя… записываю как есть. Конец передачи». – Госкил открыла глаза. – Конец цитаты. После этого – ничего. С тех пор были попытки выйти на связь с обсерваторией, но безуспешные.
– Когда передано сообщение?
– Шесть тринадцать.
Гадфий посмотрела на Расфлина, который едва заметно улыбался.
– А Дворец после этого на связь с обсерваторией выходил?
– Не могу сказать, главный ученый, – ответил адъютант. Потом, словно пытаясь помочь хоть чем-то, добавил: – Запрос о вашем присутствии я получил в десять сорок пять.
– Так, – сказала Гадфий. – Запроси у Дворца подробности и разрешение связаться с обсерваторией непосредственно.
– Слушаюсь, мадам, – сказал Расфлин, и на его лице появилось выражение, каким вежливо дают понять о выходе на связь.
Высокое положение Гадфий освобождало ее от необходимости иметь имплант – она принадлежала к тем ценным личностям, чей ум освобождался от постоянных интеркоммуникаций, чтобы иметь возможность сосредоточиться на делах поважнее, если только не возникала потребность выйти на базу данных с помощью какого-то внешнего средства связи. Она знала, что должна принимать это, но при всем при том разрывалась между чувством виноватой гордости за свое привилегированное положение и непреходящим разочарованием из-за того, что, когда работа требовала детальной информации, ей часто приходилось полагаться на других. – На Восточном торце мы должны пересесть на клифтер, – сообщила Госкил после секундной паузы. – Для нас будет подана личная машина короля, – сообщила она главному ученому. – Видимо, мы им срочно нужны.