– Я все вижу, все угадываю. У меня живут только командиры эскадрилий. До вас был тоже командир. Поднимется утром, а я вижу – ночь у него была бессонная.
– Это как же ты видишь? – спросил я.
– Очень просто: утром вижу, простыня скручена – значит, всю ночь вертелся, плохо спал. А насчет Саши не волнуйся – будет дома.
Как в воду глядела Марийка. Часов в одиннадцать вечера под окнами раздались знакомые шаги, и на пороге появился Карпов… Что же произошло?
– Подбили мотор, еле дотянул до своих, упал на переднем крае, – Александр говорил коротко, устало.
Рядом охала и ахала Марийка. Для нее «упал» означало – упал камнем. Пришлось рассказать ей о сложности посадки подбитого самолета с остановившимся мотором. Тогда при планировании слышишь только свистящий ветер, и всего секунды даны тебе на расчет для посадки. Прозеваешь или место окажется неподходящим – вот уже тогда действительно камнем вниз, ведь штурмовик весит шесть тонн. Погрустили о Николаеве. Оказалось, что Карпов видел его горящий самолет уже с земли. Я не удержался, сообщил, что тоже прилетел с отметиной: под передним бензобаком – вмятина, в броне – трещина сантиметров пятнадцать.
– Что ж, будем считать – на этот раз повезло, – подытожили мы трудный день.
Уже за полночь, наговорившись, мы легли отдыхать. Завтра дел, как всегда, полно.
– Кстати, как у тебя командирские дела? – спросил Карпов.
– Знакомлюсь с людьми… – ответил я кратко.
Многих офицеров и солдат второй эскадрильи я знал и до этого. Но это было чисто внешнее знакомство. Сейчас же долг командира обязывал изучить каждого. Старший техник эскадрильи Посметный и адъютант (по сути, это начальник штаба эскадрильи) Майков поделились своими оценками людей. Мне нужно было подобрать свой экипаж. Воздушным стрелком у прежнего командира капитана Мартынова был Иван Сычев. Знал я его еще с той поры, когда он, тогда мастер по вооружению и комсорг эскадрильи, первым сел в кабину стрелка. Сычев был награжден орденом Отечественной войны, считался одним из лучших мастеров своего дела. Такой стрелок для командирского экипажа – хорошая кандидатура.
– Ну, а механиком назначим Щедрова, – сказал я старшему технику.
– Что вы, что вы, товарищ командир! – замахал руками Посметный.
– Командирская машина – эталон. И люди должны быть лучшие. А Щедров… Старший техник выразительно щелкнул пальцами по шее и добавил: – Любит он это дело. А иногда и сверх меры.
– С безупречными людьми, конечно, легче, – ответил я. – Но и на фронте надо воспитывать. Ответственностью и доверием. Поэтому беру Щедрова.
