Через два дня были освобождены город и станция Мажейкяй. Выбрав свободную минуту, летчики полка поехали посмотреть на свою работу. Начальник воздушной разведки дивизии капитан Попп сфотографировал то, что осталось от вражеского бронепоезда.
Говорили, что увеличенный снимок разбитого бронепоезда долго висел в кабинете Главнокомандующего Военно-Воздушными Силами А. А. Новикова. Что и говорить, удар был мастерский! Его участники были отмечены наградами. Ведущие групп Леонид Кузнецов и Николай Горев удостоены ордена Александра Невского.
В Прибалтике поздняя осень щедра на дожди и сырые туманы. Полк находился в постоянной боевой готовности, но после ноябрьских праздников летчики чаще сидели на земле, чем летали: мешала погода. Да и на фронте наступило временное затишье, производилась перегруппировка войск. На очередном совещании в штабе дивизии подполковник Рыбаков сообщил о переброске советских войск в направлении Тильзита и Кенигсберга. Из доклада Верховного Главнокомандующего на торжественном собрании в Москве в честь 27-й годовщины Великого Октября мы узнали, что «Баграмян доколачивает немецкую группировку в Прибалтике», Наша дивизия принимала самое активное участие в этом доколачивании.
Перед нами стояла задача: помешать немецко-фашистскому командованию перебрасывать дивизии из Прибалтики в Восточную Пруссию и на другие направления очередных ударов Красной Армии. Главным из них было, конечно, берлинское. Разумеется, все летчики мечтали попасть туда. Пока что наш полк прикрывал сухопутный участок до Либавы, а наши соседи, морские штурмовики, – от Либавы и дальше по Балтийскому побережью. Мы использовали каждый мало-мальски погожий день, чтобы проверить шоссейные и железные дороги, не движутся ли по ним колонны противника. Опытные следопыты Розов, Демехин, Кошман, Федоров, Непапчук, Зеньков и другие вылетали при малейшей возможности. В случае обнаружения противника по их сигналам направлялись ударные группы. Небо прояснилось только в первых числах декабря. Наступили солнечные дни, воздух стал прозрачный, видимость увеличилась. И сразу ожил, загудел аэродром. Разведчики ушли первыми и вскоре сообщили по радио: по железной дороге на Либаву движутся эшелоны. Противник прикрывает их сильными эскортами истребителей,
– Пойдем на бреющем, в стороне от дороги, – предложил командир первой эскадрильи капитан Кузнецов. Он был назначен на эту должность после недавней гибели лейтенанта Карамана.
