– Одним словом, пора, Василий, встряхнуться, – подытожил разговор Иван Александрович Заворыкин. – Тебе сейчас сколько? Двадцать шесть? Так вот! Надо, чтобы не оборвалась жизнь в молодости.
– Чтобы о войне мог и внукам рассказать, – уже веселее закончил Лобанов. – Они-то обязательно спросят, как деды воевали.
Старшему из будущих дедов, Лобанову, в то время еще не было тридцати, а младшему, Карпову, шел двадцать четвертый.
Многое после того разговора я передумал и переоценил. Правильно поругали меня друзья! Может, и книгу эту я смог написать лишь потому, что пошла мне впрок дружеская головомойка. Действительно, пора было закончить игру в прятки со смертью. Надо больше проявлять военной хитрости. Зачем лезть на рожон, если можно выполнить задачу, зайдя на цель с другой, более удобной и неожиданной для противника стороны!
Летчик-штурмовик в каждом вылете рискует не только собой, но и жизнью воздушного стрелка. У меня все не выходил из памяти Сычев. Кем теперь заменить его? Пока штурмовали плацдарм, летал со мной Михаил Устюжанин, бывалый стрелок, имевший на счету не один сбитый истребитель врага. Но Михаил давно уже слетался со своим командиром Леонидом Кузнецовым. Не стоило разбивать дружный экипаж. Пришлось брать на задание любого свободного стрелка. От этого, понятно, снижалась боеспособность штурмовика, взаимодействие его экипажа в воздухе.
Однажды на старте перед самым вылетом подошел ко мне комсорг полка сержант Иван Гальянов, решительный, строгий парень. С ходу предложил:
– Товарищ старший лейтенант! Разрешите с вами слетать на задание.
– Почему так срочно! – насторожился я. – Судьбу хочешь испытать?
…Воздушный стрелок Гальянов недавно возвратился из госпиталя. Там у него началось заражение крови, нужно было резать руку. Но он не дал согласия на ампутацию, и риск увенчался успехом. Врачи сумели спасти руку. На фронте Гальянов воевал с первых дней войны, с весны сорок третьего года летал воздушным стрелком. Был ранен при штурмовке вражеских эшелонов на одной из железнодорожных станций Донбасса. Последние недели, пока выздоравливал, выполнял обязанности комсорга полка и находился в подчинении майора Поваляева. Как быть? Без разрешения командира полка или замполита я не мог взять Гальянова в полет.
– Знаешь ли, что Пальмова часто сбивают? – спросил в упор.
– От этого никто не застрахован, – решительно возразил Гальянов. – Мой командир Николаев, пока я был в госпитале, погиб. А мне нужно участвовать в боях. Понимаете – нужно! Не могу я спокойно ходить по земле!
