– Смотрите, как бегут! – раздался в наушниках ликующий голос Юры.
– Похоже, – подтвердил я.
Набрав высоту, связался по радио с командным пунктом и сообщил разведданные. Возвращаясь на аэродром, еще с воздуха мы увидели, что там царит необычайное оживление. Весть об отступлении противника, решившего отвести свои войска на правый берег Днепра, всех взволновала. Прямо на старт, где наши самолеты заправляли горючим и боеприпасами, на По-2 прилетел командир дивизии полковник Чумаченко.
– Ну-ка повтори, Пальмов, что видел?
Я снова повторил свой доклад. Выслушав его, Чумаченко быстро уехал на полковой КП. А мы опять ушли в воздух. Теперь нельзя терять ни минуты! Надо бить и бить гитлеровцев, чтобы как можно меньше их переправилось на Правобережье.
В тот день мы с Кошманом сделали три вылета, по нескольку раз вылетали и другие экипажи. Боеприпасы были израсходованы до последнего патрона и снаряда. Только к вечеру аэродром стал затихать. Авиаторы были довольны этим напряженным днем. За ужином подполковник Смыков передал всему личному составу благодарность командующего 8-й воздушной армией генерала Т. Т. Хрюкина и сообщил причину поспешного отхода противника с плацдарма. Оказалось, что 3-й Украинский фронт, наступая севернее Никополя, создал реальную угрозу отрезать, его вместе с левобережным выступом. Захватчики, как говорится, собравшись по шерсть, сами возвращались стрижеными: расчет вражеского командования на удар в сторону Крыма провалился.
– Назавтра – готовность с рассветом, – заключил командир полка. – Из-за распутицы все аэродромы воздушной армии бездействуют. У нас лучшее положение. Поэтому на нас и надежда.
На другой день полк поработал на славу. «Старики» и молодежь штурмовали переправы через Днепр, налетали на отступавшие колонны немецко-фашистских войск, помогали наземным частям сбивать арьергарды противника, которые прикрывали поспешный отход основных сил. В одном из вылетов, когда мы находились над полноводной украинской рекой, кто-то из летчиков, нажав кнопку передатчика, среди напряженной тишины вдруг запел:
Ой Днипро, Днипро, ты широк, могуч, Над тобой летят… штурмовики.
Неожиданная замена слова была так кстати, прозвучала так вдохновляюще, что, поддавшись настроению, я команду «В атаку-у!» тоже подал нараспев, протяжно. После вылета я спросил летчика Алексея Будяка, не он ли пел о Днепре – голос показался его.
– Ни, мабуть, нэ я… – еще не зная, как воспримет командир сольное выступление, ответил Алексей. А сам широко улыбнулся, довольный и вылетом, и тем, что гоним врага с днепровских круч.
