Леон не знал, как отличить приближение опасности, поэтому вздрагивал от любого шороха и треска сучьев, ему казалось, что враг на цыпочках подкрадывается к нему. Наконец сон сморил и его.
Первые же лучи солнца разбудили Леона, и он увидел рядом с собой змею, которая, словно зеленая веревка, свернулась вокруг свисающей ветки, готовясь к атаке. Змея смотрела на него, и Леон напрягся. В этот момент проснулся Айпан. Он сразу заметил змею, однако, вопреки опасениям Леона, не стал дергаться.
Прошло довольно много времени, Айпан моргнул всего один раз. Змея замерла в полнейшей неподвижности, сердце Айпана забилось быстрее, но он не двигался. Затем змея опустила голову и уползла прочь. Для зеленой змеи Айпан был не слишком подходящей добычей, а шимпанзе хватало ума не связываться с весьма неприятными на вкус змеями.
Когда проснулась Шила, они, поймав по пути несколько насекомых, спустились вниз к весело журчащему ручью, чтобы напиться. Оба шимпанзе равнодушно оторвали по нескольку толстых черных пиявок, которые присосались к ним за ночь. Толстые, отвратительные червяки вызвали у Леона тошноту, но Айпан отбросил их в сторону так же небрежно, как Леон завязывал шнурки.
Айпан напился воды, а Леон отметил, что шимп не испытывал никакой потребности в купанье. Обычно Леон принимал душ дважды в день, перед завтраком и обедом, и ему становилось не по себе от запаха пота, но сейчас косматое тело обезьяны не вызвало у него никаких неприятных эмоций. Леон смутно помнил, что когда был мальчишкой, мог не мыться по несколько дней подряд и ненавидел ванну и душ. Каким-то удивительным образом Айпан вернул его в прошлое, когда Леон чувствовал себя прекрасно среди грязи и пыли.
Однако ему не долго пришлось пребывать в хорошем настроении. На вершине холма он заметил рабуинов.
Айпан уловил их запах, но у Леона не было доступа к той части мозга шимпа, в которой запахи воспроизводили образы. Он только понял, что Айпан обеспокоен и наморщил свой бугристый нос. Когда Леон увидел рабуина поближе, то содрогнулся.
Мощные задние ноги, быстрый шаг. Короткие передние лапы, заканчивающиеся острыми когтями. Большие головы, казалось, состояли из сплошных зубов, белых и острых, сверкающих под маленькими, настороженными глазками. Толстая, коричневая шкура покрывала тело, длинный, пышный хвост служил для баланса.
Несколько дней назад, сидя в безопасности на высоком дереве, Айпан наблюдал, как в долине рабуины рвали зубами и когтями мягкую плоть гигантелопы. Теперь хищников было пять, они спускались по склону, вытянувшись в одну линию. Шила и Айпан задрожали от страха. Ветер дул со стороны рабуинов, поэтому шимпанзе начали молча отступать.
