Потом он теряется. В смысле, Ляпа. Пункс волнуется. Валерка нет. Поэтому Пункс не просит у него телефон. Мы раз пять берём трубу у Зельвенского и Коровина. Звоним Ляпе. «Я у „Астории“,» – говорит он. Выходим – нету. Опять звоним…
В перерывах между поисками посидели со Шнуровым. «Денежкина – молодец,» – говорит он. Или не он. Не помню. Самое замечательное, что мне понравилось в Шнурове – это его жена Света. Я сначала подумала: «Что это за девка? Фанатка что ли?».
Потом меня знакомят с Прохановым. Опять мне трясут ручку и что-то говорят. Сзади подходит номинатор Проханова, Зотов. С красной рожей. Кладёт руку на плечо.
– Девушка, вас как зовут?
– Ирина, – отвечаю я.
Красная рожа пихает Проханова и говорит:
– Давай ей десять тысяч отдадим.
Проханов отвечает:
– Я их уже Лимонову отдал.
– А-а… – говорит рожа.
Хе-хе. Пункс вертится рядом и жестами показывает: возьми у Проханова телефон! Позвонить Ляпе.
Опять Ляпа.
Везде он.
Валерка морщит тонкий нос.
Потом мы взяли трубу у Зельвенского, вышли с ней и нашли Ляпу в кустах. Он там, видите ли, пиво пил. В «Астории» пива нет. Мы возвращаемся. По дороге Пункс говорит Ляпе:
– Эх ты! А МЫ ТАМ СО ШНУРОМ БУХАЕМ!!!
«Бухаем со Шнуром» – в этом что-то есть. Определённо.
Зельвенский, Шнуров и Света Шнурова уходят в «Red club». Зельвенский и меня звал, но я «думаю». Идти или нет. Наверное, нет.
Мы пришли и сели за стол. Пункс и Ляпа допили Шнурово вино.
Нас зовут за соседний. Там актриса из жюри, Бортников и тэ дэ. Не помню. «Это тот самый Ляпа!» – радостно говорит актриса сидящим вокруг. Да.
Дайте Ляпе десять тысяч. Мы их отдали Лимонову. А-а… Бля-а…
Валерка дышит мне в шею.
Потом мы уходим. Я прощаюсь с актрисой и Ко, а потом замечаю, что Ляпа валяется на полу в молельной позе. Блять. Валерка хочет пиздить Ляпу. Просто так. В пьяном виде Валерка пиздит всё, что плохо лежит. Или стоит. Или смотрит.
Коровин мне оторвал прорезиненный плакат с надписью «Национальный бестселлер – 2002». Вместо скатерти можно на стол класть.
Выходим. Ляпа ебёт зеркало у какой-то машины. Машина орёт. Пункс интеллигентно говорит:
– Давай отсюда поскорее уйдём.
Черти мои веселятся и берут пиво. Ляпа периодически роняет рюкзак на асфальт. Перебегает, например, дорогу и на середине скидывает рюкзак. Пункс орёт и подбирает. Валерка не подбирает, а херачит по рюкзаку. Пункс машет скатертью, бьёт ею Ляпу под зад. Козлы. Падают на колени, орут: «Наша звезда!». Ну, рожи… Ляпа просит поцеловаться в его честь. Мы идём и Валерка прижимает меня к себе. Как клещами. А где же любовь навсегда? Меня очень интересует этот вопрос, но я молчу.
