Мы сели на скамеечку в ближайшем дворе. Волкова раскрепостилась после пива и стала общаться.
– Тебе не холодно? – с иронией спросила она Валерия, потрогав его за куртку.
– Нет, – Валерий помотал стриженной головой.
Куртка у него (та самая, «зимой и летом») была одета прямо на голое тело, снизу болтались короткие светлые шорты. С цепью. И кроссовки. Остальные – Раджа, Ворон и Мюллер – тоже были с приветом. Футболки и шорты, а на ногах – несовместимые с жарой большие чёрные ботинки. Волкову аж передёрнуло.
– Тебе не холодно? – Волкова подъебнула на этот раз Раджу.
– Нет.
За то время, что мы провели на скамеечке с пивом и мальчиками, Волкова периодически шутковала подобным образом. И все ей терпеливо отвечали, что «нет, не холодно». Ёбнутые.
Слишком выдержанные.
Потом мы с Волковой поехали на автобусе домой (на Выборгскую улицу), а Раджа, Валерий, Мюллер и Ворон – на метро по каким-то своим делам. Валерий взял у меня тогда телефон (Питерский) и мэйл (непонятно зачем).
Он позвонил спустя неделю и приехал. Волкова в квартире собирала вещи, так как назавтра мы должны были уезжать. А я сидела на лавочке у подъезда. С Валеркой. Досиделась.
Он свалил в четыре утра, а я в этот день была сонной мухой. Поэтому не могла даже поднять век, чтобы разглядеть Питер ещё раз, «напоследок», по дороге на вокзал. Зато Волкова вертела головой, как ворона и всё запечатлела в памяти.
Валерка рассказывал мне про свой недавний отдых в лагере. Потом из его устного рассказа произошёл мой – письменный.
Но когда он произошёл – только через полгода после Валеркиного повествования. На скамейке. Колыбельная песня, буквально. Спи, моя радость, усни.
Я написала рассказ «Валерочка», который в числе других был номинирован на премию «Национальный бестселлер». Это потом он был номинирован. А сперва я послала его Валерке.
«Интере-есно! – написал он в ответ. – А почему ты изменила имена всех остальных чуваков и тёлок?» Хм. Я никого не помнила по имени, кроме Валерки. И внешне он никого мне не описывал. Почему бы тогда не спросить, зачем я сделала «чувакам и тёлкам»… как это… а!… пластическую операцию!
Странный мальчик.
Ещё он рассказал мне тогда, что у него «есть девушка». Большая любовь. Навсегда. Вот урод.
Ну вот, меня номинировали, выпустили мою книжку «Дай мне» и пригласили в Санкт-Петербург на вручение «Нацбеста». Весной. Всё цветёт и пахнет. В Питере жарко. Я первый раз лечу на самолёте. Самолёт стрёмный, правда. Но я всё-таки лечу и прилетаю.
