И все же большую часть времени мы путешествовали вдвоем. В запасе у ирландца было бесконечное множество историй, и милю за милей в своем старом грандиозном «роллс-ройсе» он делился ими со мной: удивительными, грустными и забавными. Я помню рассказ о бедном Бочке Генри Тернсе, который умер в ярмарочном шатре в Питсбурге, пытаясь проглотить двух живых крыс из одной только профессиональной гордости и даже против желания шести перепуганных питсбуржцев. Мы говорили и о наших временах – о падении спроса на ремесло едока и о том, что общество теперь все чаще настроено против нас. По непонятным причинам нас арестовывают и больше не приглашают на телевидение, а тех, кто подался на экран, преследуют местные санитарные комиссии, готовые в два счета прикрыть все дело. Маллиган говорил, что дальше будет только хуже.
И он оказался прав. С тех пор я провел куда больше времени в тюрьмах и судах, чем в больницах. И уж поверьте мне, больница куда приятнее. Да! Как скалолаз понимает, что может сломать ногу, а теннисист – повредить локоть, так и едок всегда готов к глотанию зонда или клизме. Он не боится урчания в животе при гастроэнтерите – конечно, если болезнь не приводит к уменьшению его гонорара. Клянусь, уж лучше я наемся опилок, чем целый день проведу в компании местного судьи!
Но, увы, судебная власть преследовала меня на протяжении всей моей карьеры, и каждая поездка, каждое выступление, каждое появление на сцене Капитана Смака требовали скрупулезнейших расчетов, как будто я собирался грабить банк. Работать стало почти невозможно. Дошло до того, что я больше не пытался превратить свои выходы на сцену в шоу, как это делали старые мастера: они завлекали ротозеев тем, что изображали страшные колики, хватаясь за живот и пошатываясь, как будто вот-вот лопнут и оросят изумленную публику содержимым желудка. Я торопливо запихивал еду в рот, одним глазом наблюдая за зрителями – не появится ли среди них бледное пустое лицо чиновника из отдела здравоохранения, – а вторым выискивая управляющего ярмаркой, которого вынудили запретить мои выступления. Причем денег за аренду мне никогда не возвращали. Сказать по правде, Капитан Смак и его Чудесный Рот сматывались со стольких ярмарок, что и не сосчитать, и порой мне приходилось дожевывать на бегу.
Но вернемся к «роллс-ройсу» и его великому хозяину. Кто устоит перед таким соблазном? Вот вы, сидя рядом с Маллиганом и чувствуя, как сладко покалывает в груди от волнения перед вечерним концертом, не бросили бы все ради такой работы?
