Странно проявлялась наша сезонная дружба. Они относились ко мне, как к прожженному неподаркуодесситу, но без опаски. Подначивали, но уважали. И мне нравилось, что они, зная обо мне многое (каждое лето в начале сезона – обязательно отчет за год), доверяли. И еще, поймал себя на том, что учусь у них... Невольно беру уроки нормальной, безобидной для ближних жизни. Не знаю зачем. Из интереса, что ли?..
И может быть, за эти уроки захотелось рассчитаться... Я взялся учить их.
Вроде бы бессмысленное, бесперспективное занятие – натаскивать в карты провинциальных добропорядочных тружеников.
Впрочем, они уже были заядлыми преферансистами и навыки схватывали с лета. С удовольствием, без напряга, играючи.
К концу первого же учебного сезона их можно было допускать к жестким профессиональным играм.
Не знал, какой мне толк от их учебы. Но понимал, они – те, кого учить стоит. Все трое.
На одной из ближайших баз отдыха проводив летние месяцы их земляк. Григорич. Пожилой, с вечно взъерошенным ободком вокруг лысины, толстяк. Волосатый на плечах и спине – работал кочегаром. Тоже заядлый, больной игрой преферансист, он изо дня в день слонялся за троицей, уговаривая сыграть. Играть он готов был круглосуточно. Там у себя, в городке, они систематически обыгрывали его, да и здесь не особо упирались от прибавки к официальным заработкам.
На Григориче и было решено устроить обкатку свежеприобретенных навыков.
Организовать игру проблемы не составило. Для этого надо было всего лишь дать преследователю-кочегару обнаружить себя.
Дабы произвести впечатление на стажеров, сделал все, чтобы в первой же игре обобрать толстяка по максимуму. В такой переплет тот еще не попадал.
Пот стекал с его лысины по носу и капал на сложенные взятки, которые он то и дело недоверчиво пересчитывал. Расклады его потрясали, глаза бегали, иногда застывая, становясь невидящими.
На то, чтобы рассчитаться до конца, денег у него не хватило.
– Это... Я это... к вечеру одолжу. Вы приходите... еще сыграем...
Троица тоже была потрясена происшедшим, подавлена возможностями профессиональной игры.
– Вечером пойдете сами, – наставительно решил я. – Должны управиться не хуже. – Я был важен и доверчив. И горд произведенным впечатлением.
Управились они не хуже.
Под утро пришли ко мне в домик, разбудили. Смущенные, непривычно не ироничные. Отводящие глаза.
Деньги, которые были выиграны под моим руководством, они проиграли. Все до копейки. Кажется, еще остались должны.
