– Что же она может писать? Стихи или роман? – покачала я головой. У меня как-то не укладывались в голове понятия «Цугуми» и «писать».
– Я так и не могу понять, что творится в её голове, – улыбнулась Ёко.
Я, видимо, никогда не забуду отменную манеру поведения Ёко и её благородную мягкость. Куда бы ни забросила меня судьба, каким бы человеком я ни стала, в моём сердце вместе с Цугуми будет постоянно присутствовать как её бледное отражение образ Ёко.
Я необычайно отчётливо, как будто через видоискатель фотоаппарата, видела окружающий меня родной город и спокойно вдыхала его воздух.
Автобус медленно подошёл к остановке.
Несмотря на яркий полдень, я до самой посадки в автобус не могла избавиться от охватившего меня чувства печали. Глядя из окна автобуса на удаляющуюся фигуру Ёко, которая отчаянно махала рукой, мне страшно захотелось, чтобы Цугуми была здесь с нами. Своей колоритной индивидуальностью она бы развеяла нашу печаль, поиздевалась над нашими грустными лицами и ядовито похихикала бы.
В Токио шёл дождь.
Когда я высадилась из автобуса недалеко от нашего дома, мне всё вокруг показалось странным, как бы подвешенным в воздухе. Было ли это из-за дождя и пронизывающей до самых костей прохлады, или из-за людской толпы? Скорее всего, причина была в моём душевном состоянии. Хотя я вернулась домой, всё вокруг воспринималось мною как нечто далёкое, как пейзаж, который я когда-то видела во сне. Но моё тело было полно энергии после месяца, проведённого на море, где я дышала солёным морским воздухом.
Выйдя на серую от дождя улицу, я почему-то без особой причины подумала: «Теперь начинается моя настоящая жизнь».
Спускаясь по лестнице с вещами, я увидела свою мать.
– Мама, неужели? – удивилась я и направилась к ней.
Мама, опустив на землю корзину с покупками, широко мне улыбалась:
– Я пошла за покупками и решила встретить тебя. Небось, зонтика-то у тебя нет?
– Конечно нет.
– Тогда пошли домой вместе.
Когда мы оказались рядом, я почувствовала, что присутствие матери приблизило меня на один шаг к реальности.
– Хорошо провела время?
– Да.
– Мария, ты совсем чёрная.
– Каждый день была хорошая погода.
– Цугуми завела себе бойфренда? Отец очень удивился.
– Да-да. Они провели всё лето вместе и очень подружились.
– Цугуми вновь попала в больницу?
– Да, но до этого она какое-то время чувствовала себя хорошо.
– Этим летом она, наверное, перенапряглась, – тихо прозвучал голос матери, когда мы продолжили наш путь под одним зонтиком вдоль торговой улицы. В моей душе всё яснее оживали воспоминания жаркого прошедшего лета, и со всё большей теплотой я думала о Цутуми. Влюблённая Цугуми и её ослепительно улыбающееся лицо.
