– Цугуми сейчас лежит в постели. Внешность обманчива, у нее очень хрупкое здоровье… Если есть желание, можешь навестить её. Думаю, Цугуми будет очень рада.
– Если ей не станет хуже. Я готов, – согласился он.
Когда мы шли по городу под продолжающимся дождём, я решила, что отношения между Цугуми и этим мальчиком могут развиться во что-нибудь хорошее.
Живя с этой весны в Токио и учась в университете, я не могла не видеть многих пар. (Может быть, я описываю их довольно странно, так как сама являюсь страшной провинциалкой.) Во всяком случае, я могла точно определить, что притягивает этих двух людей друг к другу Они либо были похожи внешне, либо у них были близкие взгляды на жизнь. Какими бы разными ни выглядели на первый взгляд эти пары, если с ними побыть подольше, становилось ясно, что их связывает. Однако в тот день я неожиданно почувствовала, что Цугуми и Кёити может притягивать друг к другу что-то гораздо более сильное. Когда он произнёс имя Цугуми, в моём сознании его имя и её как-то по-особому заиграли, плотно наложившись одно на другое. Я поняла, что их взаимный интерес выходит далеко за пределы этого дождливого дня, и была уверена в своём предчувствии, что это знакомство можно назвать судьбой или предвестником большой любви. Я всё ещё была погружена в эти мысли, когда мы шли по дороге в гостиницу и смотрели, как на мокром асфальте отражается радуга.
– Подожди, если мы идём навестить больного человека, то нам надо что-нибудь купить. Что она любит?
Я невольно рассмеялась, услышав эти слова Кёити.
– Ей нравится всё что угодно. Яблочный сок, дыня, суси…
– Сочетание не выглядит слишком удачным, – сказал Кёити, покачав головой.
Ну и выкручивайся сама, подумала я о Цугуми, если ты заказываешь всё, что придёт тебе в голову.
Когда мы подходили к её комнате, я почувствовала волнение, представив, как скажу: «Цугуми, к тебе гость». И как она не поверит этому, широко раскрыв глаза. Но, раздвинув дверь в её комнату, я обнаружила, что Цугуми там нет.
В комнате был включён свет, и постель создавала впечатление, что её только что покинули. Я остановилась как вкопанная. Цугуми всегда сумасбродничала, но ведь сейчас у неё была температура около тридцати девяти градусов.
– … Её нет, – пробормотала я.
– Но она ведь вроде тяжело больна, – нахмурился Кёити.
– Так оно и есть. Ты подожди здесь, а я пойду, посмотрю внизу, – в растерянности сказала я.
Спустившись в вестибюль, я бросилась к ящику, в котором хранились пляжные сандалии. Цугуми обычно надевала сандалии с белым цветком, и со вздохом облегчения я обнаружила, что они оказались на месте. В этот момент в коридоре показалась тётя Масако.
