- Я так обрадован возможностью обсудить с вами этот вопрос, - сказал Вир. - Вы даже не представляете, насколько он важен. Но прямо сейчас, если не возражаете, я бы хотел сфокусировать внимание на другом. Люди исчезают не потому, что они бегут отсюда из-за скуки, или усталости, или просто потому, что все им опостылело. Отнюдь нет. Здесь обитает великое зло, и ваши люди оказались в огромной опасности. Ужасной, кошмарной опасности.
- И вам это стало известно… но как? - осведомился Ренегар.
- Из компетентных источников.
- Каких источников?
Вир попытался припомнить, на какой ступени общественной лестницы располагается Ренегар. А затем попытался изобразить из себя высокомерного вельможу, или по крайней мере, кого-то напоминающего высокомерного вельможу, и сообщил Ренегару:
- Из таких источников, которые предпочли не раскрывать себя в данное время.
- То есть вы не можете мне их назвать.
- Именно так.
- И эта ужасная опасность, которая угрожает всем нам… Про нее вы тоже не можете мне ничего сказать.
- Боюсь, что так.
- И вы ждете от меня, что я прикажу приостановить работы по этому проекту на основании одного только вашего распоряжения. Скажите мне, Посол Котто, вы знакомы с Министром Дурлой?
- Мне… доводилось иметь с ним кое-какие дела, - сказал Вир, пытаясь несколько приукрасить правду.
- Если Министр Дурла дает какие-либо указания, то эти указания всегда предельно конкретны. Он очень точно изложил мне, что требуется сделать здесь, и к какому сроку это должно быть сделано. И он никогда не забывает своих указаний. Поэтому я предпочитаю к ним прислушиваться. Свои указания вы согласовали с Министром?
- Нет.
- И как вы полагаете, что будет, если вы попытаетесь это сделать?
Притворство никогда не относилось к числу умений Вира.
- Я сомневаюсь, что Министр будет склонен прислушаться ко мне.
- Тогда почему я должен проявить б?льшую склонность?
- Потому, - сказал Вир с неожиданной горячностью, - что вы находитесь здесь, а Министр - нет. Потому что ему, - и Вир указал пальцем в ту сторону, где, по его представлению, во многих-многих парсеках отсюда, находилась Прима Центавра, - нет дела до жизни тех, кто находится здесь. Но я подумал, что, возможно, жизнь этих людей может оказаться небезразлична вам, поскольку вы несете за них прямую ответственность. Поймите, пока мы болтаем здесь, расхаживая по кругу и переливая из пустого в порожнее, риск продолжает расти, с каждой ушедшей минутой. Скоро уже будет слишком поздно. Может быть, даже сейчас уже слишком поздно. Разве вы не понимаете? Ведь ваши люди не просто исчезают. Они погибают!
