Или то вздохнул ветер?
Сбоку в скале – совершенно там неожиданная – распахнулась дверь, и навстречу королям вышел старец, с головы до пят закутанный в дерюжный балахон.
– Хранитель! – обратился к нему Генри. – Я готов, если небо сочтет меня достойным! Это мой сын!
– Входите, – глубоким грудным голосом пригласил Хранитель. – Молодой король первым!
Пройдя запутанный лабиринт скальных ходов, все трое оказались, наконец-таки в самом ущелье.
– Юноша, – сказал Хранитель, – то, что ты здесь услышишь, ты можешь счесть прихотливой игрой ветра, а можешь счесть голосом предков. Но главное, чтобы ты УСЛЫШАЛ. Идем!
В этом месте две скалы практически сходились вместе, оставляя между собой извилистый коридор нескольких метров в ширину. И в стенах этого коридора были выбиты статуи. Некоторые – тщательно, некоторые только напоминали человеческие фигуры. Многие были незакончены. Холодный проинзывающий ветер был здесь полновластным хозяином.
– Что это? – вдруг спросил Ирвин, вслушиваясь.
– Ты что-то услышал? – обратился к нему Хранитель.
– Мне показалось… Что кто-то вроде произнес «насилием не завоюешь, а озлобишь»… Я не уверен, кто… Не он же? – Юноша осматривал оказавшуюся к нему ближайшей статую.
– Сигизмунд Второй, – сказал Хранитель. – Закончил правление двести десять лет назад.
– Тот самый, что покорил герландов? – поразился Ирвин. – Он закончил здесь?
– Да, небо позволило ему ЗАКОНЧИТЬ здесь.
В голосе Хранителя прозвучала странная интонация, но капюшон не позволял увидеть его лицо.
– А здесь холодно, – поежился Ирвин. – Боюсь, насморк на пару дней мне обеспечен!
Генри кашлянул – скорее дипломатично, чем симптоматично – и молодой король пошел дальше.
– Опять! – воскликнул он возле следующей статуи. – «Власть дается людьми, править назначает небо». Это кто?
– Генри Шестой, правил восемнадцать лет и ЗАКОНЧИЛ здесь триста сорок два года назад.
– Хранитель, и ты помнишь всех наших королей? – удивился Ирвин.
– Не я, – отозвался тот. – Небо.
– Ну да, – буркнул молодой король, и, желая скрыть свое неудовольствие ответом, поспешил к следующей статуе.
«Сила мудрости уступает».
«Мудрый правитель бездействует, но все свершается словно само собой». «Глупый уничтожает, а не присоединяет»…
Ирвин так увлекся слушанием Шепота, что искренне огорчился, когда ущелье закончилось, и Хранитель, опять же через лабиринт, вывел королей за Ворота.
– Ну, сын, что ты услышал? – спросил Генри.
– Это потрясающее место, отец, – с неподдельным восторгом ответил Ирвин. – Я обязательно приведу сюда своего сына! А пока, извини, мне нужно торопиться, моя армия ждет меня! Я насажу голову Дика-самозванца на кол!
