Сказки | страница 8
Звягин был мужик пожиточный. Щеколдин поскуднее: ребят полна изба. Звягин первый прираздумался и разгоревался: «Из-за чего наша вражда? За что я сердце на Щеколдина держу? Завидую ему? Нет, кораблей приходит много, живу в достатке».
Задумал Звягин старого приятеля на прежнюю любовь склонить. Он так начал поступать: за ним прибегут из вожевой артели или лично придет мореходец иноземец или русский:
– Сведи судно к морю.
У Звягина теперь ответ один:
– Я что-то занемог. Щеколдина зовите. Щеколдин первый между нами, корабельными вожами. Еще и так скажет:
– Нынче Двина лукавит, в устьях глубина обманная. Корабли у вас садкие. Доверьтесь опыту Щеколдина.
Корабельщики идут к Щеколдину. Он заработку и достатку рад. Одного понять не может: «За что меня судьба взыскала? Кто-нибудь в артели доброхотствует. Надобно сходить порасспросить».
В урочный день Щеколдин приходит в артель платить вожевой оброк. Казначей и говорит:
– Прибылей-то у тебя, Щеколдин, вдвое против многих. Недаром Звягин знание твое перед всеми превозносит. Мы думали, у вас остуда, но, видно, старая любовь не ржавеет.
У Щеколдина точно пелена с глаз спала:
«Конечно он, старый друг, ко мне людей посылал!» Щеколдин прибежал к Никите Звягину, пал ему в ноги:
– Прости, Никита, без ума на тебя гневался! Звягин обнял друга и торжественно сказал: – Велика Москва державная!
Кошелек
На Молчановой верфи пришвартовался к Маркелу молодой Анфим, к делу талантливый, но нравом неустойчивый. Сегодня он скажет:
– Наш остров – рай земной. И люди – ангелы. А в миру молва, мятеж, вражда…
Завтра поет другое:
– Здесь ад кромешный, и люди-беси. А в миру веселье: свадьбы, колесницы, фараоны, всадники…
Молчан наказывал Маркелу:
– Ты поберегай этого Анфимку. Он тебе доверяется всем сердцем. И ты за него ответишь.
Маркел удивился:
– Значит, и ты, осударь, отвечаешь за меня?
– Да. Как отец за сына.
Как-то за безветрием стояло у Соловков заморское судно Общительный Анфим забрался туда и всю ночь играл с корабельщиками в зернь и в кости. Днем на работе пел да веселился, вечером наедине сказал Маркелу:
– Маркел, я деньги выиграл. Хватит убежать в Архангельск. Пойдем со мной, Маркел. В Архангельске делов найдется.
Маркел говорит:
– Значит, бросить наше дело и науку, оскорбить учителя Молчана и бежать, как воры?
Анфим твердит свое:
– Не запугивайся, друг! В кои веки выпало такое счастье. Попросимся на то же судно, где игра была, и уплывем.
При ночных часах Анфим с Маркелом пришли к судну. С берега на борт перекинута долгая доска. На палубе храпел вахтенный. Маркел говорит: