Существовало несколько способов повышения мышечного порога: медикаментозный, когда введенный в кровь химический препарат в секунды попадал в ткани и многократно увеличивал их физические возможности; тот же результат давал кодированный эмоциональный настрой; но Андрей всегда предпочитал психоволевое усилие.
С минуту он лежал расслабясь, создавал гипер-силовой потенциал, потом резко напряг нужные мышцы – ремни лопнули. В то же мгновение вскинулся Лиента, метнулся к Андрею… ТИСС сделал свое дело – напружиненное тело обмякло, руки подломились, он ткнулся головой в раскинутую на полу шкуру. "Ну и реакция!" – одобрительно подумал Андрей.
Он без труда миновал усиленные боевые секреты. Шел быстро, как умели ходить только Разведчики – бесшумно, стремительно, не оставляя следов. Глаза не подводили – в темноте он хорошо видел проходы, проскальзывал в зарослях. Хищников сегодня Андрей не опасался – нож славного Лиенты был крепким и надежным. Да и к этому часу большинство из них уже насытились, риск был не так уж велик.
Все чаще попадались прогалины, даже полянки, лес заметно поредел, положе стали склоны и подъемы – джайва стекала в долину реки. Теперь можно было увидеть небо, и Андрей посматривал на звезды, густо усеявшие его – они светили, как сквозь дымку, надо было ждать перемены погоды.
Слева поднялась из зарослей почти отвесная скала, увитая лианами и ползучими хвощами. Андрей вспомнил: с другой стороны, над каменной осыпью прилепилась к стене маленькая избушка, жилище ведовки, одинокой и угрюмой женщины. Угрюмой она была вероятно оттого, что люди сторонились ее, чурались, поэтому в городе она появлялась крайне редко. К ней ходили чаще, хоть и без особой охоты, по нужде. Она в помощи никогда не отказывала, снабжала травами, настоями наговоренными. Девицы, замирая сердцем от страха, входили в пахучий от трав полумрак – просили погадать. Может быть, люди и по-другому бы к ней относились, да горда ведовка была…
Обходя скалу, Андрей услышал скрип и, подняв голову, рассмотрел, как раскачивается на ветру дверь избушки. Опустело жилье. Возможно, женщина укрылась в джайве или в одном из племен, а, возможно, и живой ее уже не было.
Скоро запахло водой, потянуло свежестью, и Андрей вышел на берег реки. Крепость смутно чернела на фоне звездного неба, а город, что привольно раскинулся вокруг нее, тонул в молоке предутреннего тумана. Сквозь белую пелену мутными желтыми пятнами проступали сторожевые костры на другом берегу и вокруг крепостного холма. Цепь костров на берегу казалась почти непрерывной – так тесно они располагались. Гуцу опасался нападения из джайвы. По ночам сюда назначалось еще и конное патрулирование.
