Отель выглядел как декорации к началу века.
Ривьера нетерпеливо позвонил в колокольчик. Шаркая ногами, из отеля вышел старик.
– Нам нужна комната, – сказал Блэк.
Мужчина безмолвно уставился на него.
– Комната, – повторил Блэк.
Мужчина развернулся, чтобы уйти назад в свой офис.
– Слушай, старик, – произнес Томми Ривьера. – Я не потерплю этого ни от кого.
Он вытащил свой тридцать-восьмой:
– А теперь ты дашь нам комнату.
Мужчина все еще собирался уходить, но, наконец, произнес:
– Комната 5. В конце коридора.
Он не дал им журнала, чтобы расписаться, поэтому они вошли внутрь. Комната была пустой, если не считать железной двуспальной кровати, разбитого зеркала и грязных обоев.
– Аа, что за убогий притон, – с отвращением сказал Блэк. – Готов поспорить, тараканов здесь хватит, чтобы наполнить пятигаллоновую банку (~23 литра – прим. переводчика).
Когда Ривьера проснулся на следующее утро, он не смог встать с постели. Он не мог пошевелить ни одним мускулом. Его парализовало. В это же время появился старик. У него была иголка, которую он воткнул в руку Блэка.
– Проснулся, значит, – сказал он. – Ну надо же, вы двое – первое прибавление к моему музею за 25 лет. Но я хорошо вас законсервирую. И вы не умрете. Вы присоединитесь к остальным экспонатам моего живого музея. Отличные экземпляры.
Томми Ривьера не смог даже выразить весь свой ужас.
– Итак, – сказал Джимми Келлер, глядя на платформу, на которой покоилась ракета посреди пустыни. Одинокий ветер дул через пустыню, и Хью Буллфорд сказал:
– Ага. Пришло время отправляться на Венеру. Зачем? Зачем мы хотим попасть на Венеру?
– Я не знаю, – сказал Келлер. – Я просто не знаю.
Ракета коснулась Венеры. Буллфорд проверил атмосферу и изумленно сказал:
– Да ведь это старая добрая атмосфера Земли! Совершенно пригодная для дыхания.
Они вышли наружу, и настала очередь Келлера удивляться:
– Да здесь как весной на Земле! Все так пышно и зелено и красиво. Это же… Рай!
Они побежали. Фрукты были экзотическими и восхитительными, температура безупречной. Когда пришла ночь, они заснули на улице.
– Я назову это место Садом Эдема, – сказал восторженно Келлер.
Буллфорд уставился на огонь.
– Не нравиться мне это место, Джимми. Здесь все не правильно. Здесь есть что-то… злое.
– Ты космический счастливец, – усмехнулся Келлер. – Выспись, и все пройдет.
На следующее утро Джеймс Келлер был мертв.
На его лице читался такой ужас, что Буллфорд не хотел бы увидеть его снова.
