– Профессор! – Пирс так громко и неожиданно подал голос, что рядом сидящие вздрогнули. Спина Коэна окаменела, он замолчал. – Извините, один вопрос!
Пирс поднялся с места и с грохотом отодвинул стул. Члены президиума откинулись на спинки сидений и воззрились на Председателя. Аудитория вопросительно безмолвствовала. Только Коэн не пошевелился и все так же стоял лицом к залу. Пирс заложил руки за спину, вышел из-за стола и остановился сбоку от кафедры. Воцарилась непонятная тишина. Старый ученый пошевелился, снял руки с барьера кафедры и медленно повернулся к Председателю Координационного совета.
И тогда Пирс заглянул в блеклые усталые глаза старика.
И увидел…
Коэн ждал его вопроса. Его – первым. Он знал, что услышит первым Пирса, только его. Потому что на всей планете только Пирс обладал реакцией кобры при принятии решений. И еще увидел он: Коэн знал, зачем Пирс задаст свой вопрос. И какое решение примет. Потому что на всей К-3 только Пирс обладал хваткой льва и жестокостью всех хищников планеты, а решение напрашивалось само – очевидное, простое, легко осуществимое практически…
– Простите, профессор. Вы говорите, что нам необходимо одномоментно доставить на К-3 миллион человек?
– Не доставить, генерал, вы неправильно поняли…
– Я понял вас прекрасно, мистер Коэн. Людей мы можем только доставить, никакого другого способа получить в одну минуту тысячу тысяч гостей у нас нет. Наши новые транспортные межзвездные лайнеры это позволяют. Да и проблема питания гостей нам не страшна: у нас есть синтетическая "пицца". Вы сами полчаса назад говорили об этом!
– Но что значит доставить, генерал… Это слишком агрессивно… Пригласить, может быть…
Пирс хмыкнул:
– Откуда пригласить? Мы не поддерживаем дипломатических отношений ни с Землей, ни с одной из ее колоний! Кстати, на какой срок нам нужен этот миллион?
– Ну, на месяц, два… Чтобы провести все тесты, быть уверенными в закреплении эффекта…
Коэн с жалким видом трясущейся рукой вынул из кармана большой клетчатый носовой платок, но ничего делать с ним не стал, а так и забыл его в полусогнутой руке. Платок белым флажком повис на уровне его груди. "Как будто капитулирует, – подумал Пирс, – здорово я его. Доигрался, засранец?"
Он надавил взглядом на Коэна – тот неестественно дернулся. "Практика – дело Совета…" Все правильно, теоретик, практик из тебя хреновый. Если ты уж такой гуманист – мог бы подготовиться к этому моменту получше. Ведь мне сейчас можно дать бой, вон вас сколько. Только никто ведь не пикнет, ты же их не подготовил, в тайне держал свои знания, дурак. А я всегда готов, всегда. Потому что таков мой закон. И я за него глотку перегрызу любому. И каждый из них это знает. А ты? Ты можешь перегрызть кому-нибудь глотку, теоретик? Мне, например? Нет. И поэтому сейчас стоишь и трясешься.
