— Эта малютка с фантазиями, — сказала Ребекка Дью, когда я рассказала ей о своем приключении, — право же, Гилберт, в этой встрече было что-то от настоящего приключения. — Говорит мне однажды: «Вы боитесь львов, Ребекка Дью?» — «Никогда ни одного не встречала, так что не могу сказать», — говорю. «В Завтра будет сколько хочешь львов, — говорит она, — но все это будут хорошие, дружелюбные львы». — «Детка, — говорю, — от тебя одни глаза останутся, если будешь так глядеть». — Она смотрела прямо сквозь меня на что-то, что видела в этом своем Завтра. «У меня глубокие мысли, Ребекка Дью», — говорит она. Беда этой девчушки в том, что она мало смеется.
Я вспомнила, что Элизабет ни разу не засмеялась во время нашего разговора. У меня такое ощущение, что она не умеет смеяться. Большой дом, где она живет, такой безмолвный, унылый, в нем никогда не звучит смех. Даже сейчас, когда повсюду буйство осенних красок, он остается скучным и мрачным. Маленькая Элизабет слишком часто вслушивается в неясные шорохи.
Я думаю, что одной из целей моей саммерсайдской жизни будет научить ее смеяться.
Ваш нежнейший и вернейший друг,
Анна Ширли.
Р. S. И это тоже из любовных писем, которые писала бабушка тетушки Четти.
Шумящие Тополя,
переулок Призрака,
Саммерсайд.
25 октября.
Гилберт, дорогой!
Только представь! Я ужинала у хозяек Кленового Холма!
Мисс Эллен собственноручно написала приглашение. Ребекка Дью была чрезвычайно взволнованна — она никак не думала, что они обратят на меня внимание, — и тут же выразила уверенность в том, что это сделано ими отнюдь не из дружеских побуждений.
— У них какие-то дурные намерения, это я точно знаю! — воскликнула она.
Да и саму меня тревожили те же подозрения.
— Непременно наденьте ваше лучшее платье, — распорядилась Ребекка Дью.
И я надела мое красивое новое платье из кремового чаллиса, приколола к нему лиловые фиалки и уложила волосы по-новому — волнами надо лбом. Эта прическа мне очень к лицу.
Хозяйки Кленового Холма, без сомнения, по-своему очаровательны. Думаю, Гилберт, что я могла бы полюбить их, если бы они позволили мне это сделать. Их дом — гордый особняк, отгородившийся деревьями от обыкновенных домов, с которыми не желает знаться. В саду рядом с ним стоит большая белая деревянная женская фигура, прежде украшавшая нос знаменитого корабля капитана Эйбрахама Прингля «Пойди и спроси у нее», а возле парадного крыльца вздымаются волны кустарниковой полыни, которую привезли с собой из Старого Света первые переселившиеся в Америку Прингли. У них есть еще один знаменитый предок, который сражался в битве при Миндене
