– Пожалуйста, не бойтесь, – умолял я.
Ее вздох подсказал мне, что я мог бы с тем же успехом попросить ее не дышать.
– Простите, – сказал я. – Я не хотел вас напугать.
– Вы хорошо себя чувствуете? – спросила она.
В голосе ее слышалась тревога, отчего я испытал прилив благодарности.
Я попытался улыбнуться и невнятно хмыкнул, якобы выражая насмешку над собой.
– Да, – ответил я. – Спасибо. Может быть, позже я смогу рассказать вам, почему…
И прикусил язык. Надо более внимательно следить за своими словами.
– Можете идти дальше? – спросила она, словно не заметив моего замешательства.
Я кивнул.
– Да.
Полагаю, я говорил довольно спокойно, хотя мне казалось невероятным, что мы разговариваем. Я еще не освоился с тем благоговением, которое вызывала во мне ее близость, возможность слышать ее голос, чувствовать под пальцами ее плечо.
Я вздрогнул, осознав, что сильно сжимаю ее руку.
– Я сделал вам больно? – испуганно спросил я.
– Ничего страшного, – отозвалась она.
Прежде чем продолжить путь к гостинице, мы помолчали.
– Вы болели? – спросила она.
Этот вопрос показался мне почему-то забавным.
– Нет, просто… устал от путешествия, – сказал я и попытался взять себя в руки. – Элиза?
Она издала слабый вопрошающий звук.
– Мы не могли бы сегодня вместе поужинать?
Она не ответила, и моя уверенность тотчас же испарилась.
– Не знаю, – наконец произнесла она.
Когда я вдруг понял, что сейчас 1896 год, то устыдился собственной бестактности. Незнакомые мужчины не подходили на пляже к незамужним женщинам, не держали их за руку и не гуляли с ними, а также не просили без приглашения составить им компанию на ужин. Такие поступки подходили для оставленного мной времени, здесь они были неуместны.
Словно напоминая мне об этом, она спросила:
– Можно узнать вашу фамилию, сэр?
Меня кольнула официальность ее тона, но я ответил в том же духе:
– Извините. Надо было представиться. Кольер.
– Кольер, – повторила она, словно пытаясь логически осмыслить мою фамилию. – А вы знаете, кто я?
– Элиза Маккенна.
Я почувствовал, как ее рука слегка дернулась, и подумал – она, наверное, решила, что я ищу встречи с ней из-за того, что она известная актриса, и никакой тайны здесь нет; что я какой-то полоумный поклонник, пронырливый охотник за состоянием.
– Дело не в этом, – сказал я, словно она прочла мои мысли. – Я пришел к вам не потому, что вы… то, что вы есть.
Она не ответила, и, помогая ей взобраться на откос, я вновь почувствовал тревогу. Как мог я вообразить, что встреча с ней даст мне покой? Может быть, она не убежала и не позвала на помощь, но принимала меня с некоторым опасением.
