Ленинград действует. Книга 2 | страница 31
– Вы должны меня взять в экипаж, товарищ старший сержант, должны же!
– Не могу, Валя! Ну ты не совсем девчонка, ты солдат, сандружинница, – ну есть же приказ, Валюшка!
– Неправда… Неправда… Майор сказал, что вы сами себе можете подобрать экипаж. А вы… вы… Что ж, по-вашему, я не могу, что ли, подавать снаряды, заряжать эту паршивую пушку? В ней всего-то семьдесят пять миллиметров! Ну самая же обыкновенная, только что с электрозапалом! Товарищ старший сержант, вы же сами знаете, я и пулемет за минуту разберу вам и соберу. Я и трофейный танковый лучше вас, – ну, пусть не лучше вас, а уж лучше Зубахина во всяком случае, – знаю. Как только достанем трофейный, я, честное слово, докажу вам. И на мой рост не смотрите, я сильная, – знаете, каких раненых я таскала? А он не таскал. Он и в бою-то не бывал еще! Ну чем я хуже Зубахина?
Командир танка Николай Барышев, опираясь локтем на гусеницу, стоя против Вали, прищурил серые задумчивые глаза:
– Да… С пулеметами худо. Командующий разрешил пехотные приспособить. Возня большая!
– И ничуть не возня, товарищ старший сержант! – быстро заговорила Валя. – Сточить основание мушки, и кронштейн для ремня сточить. А место крепления для сошек совпадет с местом крепления для шаровой установки – ну тютелька в тютельку… Удобно получится!
– А откуда ты это знаешь?
– А мы с оружейным мастером Федуловым Николаем Федоровичем уже примерились… А только хотите?.. Я и танковый сумею достать, знаю, где взять его…
Командир танка Н. И. Барышев и сандружинница Валя Николаева у своего трофейного танка.
Апрель 1942 года.
– А где, Валечка? – живо спросил Барышев.
– Ах, тут сразу и «Валечка», а вот не скажу. Возьмите меня в экипаж – будет вам пулемет, не возьмете – хоть к немцам идите за пулеметом!
– Знаешь, ты эти штучки брось! – посерьезнел Барышев. – С этим не шутят. Если знаешь, сказать обязана. Что это, твое личное дело?
– А вот и личное! Гитлеровцев бить из него – самое личное мое дело! В экипаж свой берете?
Барышев обвел скучающим взглядом свою примаскированную березками «немку», потом навес на краю поляны, под которым солдаты – слесари и токари – звенели и скрежетали металлом, потом шеренгу полузасыпанных снегом других трофейных танков и грузовиков на краю опушки черно-белого леса.
– Не могу, Валя. Не обижайся. Знаю, ты была хорошей комсомолкой и сейчас дисциплинированный кандидат партии. Знаю, и отец твой в армии ранен, и братишка – на фронте… Но не годится это – в экипаж танка, в бой девчонок брать, будь ты хоть трижды дисциплинированная!
