Цареубийство в 1918 году | страница 32
Закончив это длинное предуведомление, познакомившее читателя с исторической борьбой вокруг давнего преступления, с автором книги, его союзниками и оппонентами, с мотивами его действий, – приступаю далее непосредственно к сюжету исследования.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
СЛЕДСТВИЕ
М.Булгаков. Багровый остров.
Глава 6
СТАРТ И КУЛЬМИНАЦИЯ: СЛЕДОВАТЕЛЬ НАМЕТКИН И СУДЬЯ СЕРГЕЕВ
Мифы окружают не только само преступление, но и следствие.
Вот, например, как описал следствие профессор Пайпс, которого я сам называл лучшим знатоком общей истории России:
«Первые несколько месяцев были упущены, так как следователи не прилагали никаких серьезных усилий в расследовании событий. В январе 1919 г. адмирал Колчак, объявивший себя к тому времени Верховным правителем России, передал руководство следствием генералу М. К. Дитерихсу. Последний был некомпетентен в делах судопроизводства, и в феврале на его место был назначен адвокат из Сибири Николай Соколов. Следующие два года Соколов полностью посвятил себя работе, без устали допрашивая свидетелей и выискивая любые вещественные доказательства и всякого рода сведения, могущие пролить свет на происшедшие события».
Здесь перепутано все, что только можно перепутать!
Разумеется, Колчак не передал ведение следствия Дитерихсу – именно потому, что тот являлся некомпетентным в делах судопроизводства. Следствием занимались юристы. Генералу же поручили то, что называется «политическим курированием».
Николай Соколов заменил не генерала, а выпихнул из дела предыдущего юриста-следователя, показавшегося тогда неудобным для «политических инстанций», – ситуация в принципе хорошо знакомая советским людям.
Кстати, был он в прошлом вовсе не «адвокатом из Сибири», а напротив, следователем по особо важным делам из европейской части страны (из Пензы).
Занимался следствием не «следующие два года», а неполный год в России (с февраля и до конца 1919 года, когда армию Колчака практически вытеснили из России), а за границей опять-таки не два года, а до самой смерти, приключившейся пять лет спустя от разрыва сердца во Франции (23 ноября 1924 года).
Меня не следует подозревать в придирках по мелочам: я бы не упоминал о них вовсе, если бы не ошибка, сделанная Пайпсом в начальной фразе цитаты, – об «упущенном следователями времени», о том, что первые следователи не прилагали серьезных усилий в противовес старательному Соколову.