обвинялась в совращении то дочки Суворова, то уланских жеребцов – настоящих, которые на четырех ногах и с хвостом…).
Позже, когда сгорела дача Путина, он откровенно говорил, что в огне пропал и дипломат со сбережениями. Компроматом это никак считаться не может. Обстановка тех лет была такова, что дипломат и в самом деле мог содержать только честные сбережения – для доходов неправедных служила качественно иная тара, наподобие коробок из-под ксерокса. Гораздо весомее всех так никогда и не доказанных сплетен слова Бориса Березовского: «Будучи вице-мэром Петербурга, Путин никогда не брал взяток». Потому что они были сказаны в то время, когда вражда между Путиным и Березовским достигла наивысшей точки…
Итак, Путин стал уже заместителем Собчака – все по тем же международным связям. К тому времени (1994) он давно уже написал рапорт об отставке – в дни ГКЧП, но, что примечательно, двадцатого августа, когда ничего еще не было решено и никто не мог предвидеть точный исход событий.
Тогда же, в 1994 году, произошло весьма примечательное событие, о котором сегодня почти забыли. А зря, потому что в нем, несомненно, кроется один из ключиков к последующему.
Конец марта. В Санкт-Петербурге (впервые в истории СССР и России) начинается сто первая сессия знаменитого за рубежом Бергердорфского форума, в котором обычно принимают участие крупные политики, ученые, чиновники, дипломаты, «лица, близкие к министерствам обороны» (иногда в погонах, иногде – без).
Сессия с самого начала приняла оборот для хозяев не вполне благостный: Россию, как нашкодившего ребенка, прямо-таки поставили в угол и, выразительно покачивая пальцем под носом, учили жить правильно . То есть, называя вещи своими именами, – не слишком много о себе воображать, ежеминутно помнить о жутких прегрешениях перед «мировой цивилизацией» и, сколько бы лет ни прошло, поглядывать снизу вверх на своего мудрого учителя – просвещенный Запад. Выражено все это, понятно, было очень дипломатично, но суть, если отшелушить красивости, как раз такая и была.
С утра и до обеда Россию учили жить – не только англичане с тевтонами и янки с французами, но и высокие представители таких общепризнанных вековых светочей демократии, как Польша и Эстония.
После обеда первым взял слово Путин – подавляющему большинству сановных гостей неизвестный вовсе, разве что в безликом качестве «заместителя Собчака» (и это все, что они о нем знали). Публика приготовилась было расслабиться и, слушая впол-уха, заниматься текущими делами. Однако почти сразу же зал не просто насторожился, а испытал несомненный шок.
