Впрочем, в тот же самый момент моя память услужливо предоставила мне несколько фактов, подтверждающих, что обычно бабуля все решает, однако перед этим устраивает такой балаган, что чертям в аду тошно становится.
Авантюристы бывают разные. Кто-то бьется за идею. Кто-то за деньги. Чем я становлюсь старше, тем больше подозреваю, что бабуля моя охотится за приключениями - а это худший вид авантюризма.
«Спокойно», - сказала я сама себе, - «все уладится. Уж с бабулей-то безопаснее, это точно». По крайней мере, я на это надеялась… Хотя… В глубине души я уже чувствовала, что мы впутаемся в это дело по уши, как всегда.
Благодать, внезапно снизошедшая на мою душу, чуть-чуть поблекла.
- Она издевается над нами, Марья Степановна, - доверительно сообщила бабуле Катерина.
- Открой рот и скажи хотя бы пару слов! - медленно, практически по слогам произнесла бабуля.
- Ребят, - начала я прочувствованно, - вы не знаете, где можно найти буфет?
- Какой буфет? - удивленно вскинула бровь бабуля.
- Какой-нибудь, - пробормотала я грустно.
- А тот, в коридоре? - живо поинтересовалась Катерина.
- Нет, - я развела руками, - свистнули.
- Вот и ладушки, - обрадовалась Катерина.
- Так бандиты его хотят! - страдальчески заломила руки я.
- О, черт! - воскликнула Катерина, - а им-то зачем?
- Так он их и есть! - всхлипнула я.
- А кто свистнул?
- Без понятия!
- Девочки! - возмутилась бабуля, - уймитесь и изложите все по порядку! Я ничего не понимаю!
И тут я рассказала бабуле все. Про то, как мы с Пашкой и Димкой тягали буфет из заброшенного дома, как мы разругались, почему я страдала в пиццерии, как ко мне подвалил Леня, а потом и его друзья, что случилось с буфетом, почему Пашка оставил свои ключи на полке, и как в скором времени с меня спустят шкуру, если я не найду этот буфет.
- Детка, - кротко произнесла бабуля после недолгого молчания, - ты единственная из нашей семьи умудрилась потерять буфет.
- Я знаю, - я мученически закусила губу, боясь поднять на нее глаза. - Не уверена, что это повод для гордости.
Глава восьмая, в которой Евгений Карлович разводит тайную дипломатию и чуть не сводит с ума Димку
Тут случилось странное. Некоторое время бабуля молчала, строго сдвигала брови, делала рукой какие-то неприятные движения, словно что-то завинчивала, а потом вдруг вздохнула, тряхнула головой и захохотала. Она смеялась так, что не могла вымолвить ни слова, слезы лились по ее щекам, порой бабуля пыталась все-таки сказать что-то, но речи ее тонули в новых взрывах хохота.
