- Вы - Лэс Макдаффи?
Теперь, дозвонившись до ФБР, он уже довольно уверенно произносил написанную на клочке бумаги фамилию. А с первого раза это практически не получалось.
- Да, это я. Говорите!
- Моя фамилия Виноградов. Я звонил позавчера.
- Да, я помню. - Дружелюбие угадывалось даже сквозь чудовищный акцент.
- В прошлый раз вы сказали, что сами свяжетесь… Я оставлял в отеле номер телефона, по которому меня можно найти. Вы не звонили?
- Нет, я пока не звонил.
- К сожалению, я не слишком долго пробуду в Америке.
- Как вам понравился Нью-Йорк?
- Это прекрасный, фантастический город. Но я приехал по делу. По тому делу, о котором уже говорил…
- Я обязательно с вами свяжусь.
- Хорошо! Буду ждать. До свидания.
- Желаю вам всего хорошего! - Тон собеседника абсолютно не изменился.
Владимир Александрович в сердцах придавил рычаг уличного автомата:
- Вот сволочь… - и тут же испугался: а вдруг у них тут предусмотрена какая-нибудь зашита от телефонных хулиганов? Сейчас как обрызгает краской вонючей или заорет на весь район, чтобы полиция подоспела.
- Не расстраивайся, Саныч. Это был дохлый номер. - Сергей по прозвищу Рэмбо еще раз сверился с расписанием. - Двинулись, а то опоздаем.
Действительно, к платформе уже подползала серебристая гусеница электрички.
- Долго нам ехать?
- Прилично. Другой конец… Но часа через полтора в общей сложности будем.
Разговаривали вполголоса - на всякий случай. Как успел заметить Владимир Александрович, вероятность в Нью-Йорке нарваться на человека, понимающего по-русски, была высока до смешного. Если раньше, говорят, бывшие граждане СССР встречались преимущественно в Бруклине или на дешевых распродажах центральных универмагов, то теперь и престижные пригороды, и деловой Манхэттен утратили безусловную монополию английского языка.
- Может, зря мы машину бросили?
- Не знаю… Честно говоря, я, наверное, первый раз за последние года четыре общественным транспортом пользуюсь. - Рэмбо полюбовался на купленные в кассе билеты. - Да это и дороже выходит! Тут без автомобиля - как голый. Хотя, конечно, если в трэффик влипнешь…
- Куда влипнешь? - не понял Виноградов.
- Ну в пробку попадешь! Иногда по два часа добираемся, хотя пешком ходу минут десять.
- Понял… Ладно, ничего не поделаешь.
По счастью, спутник Владимира Александровича не злоупотреблял американизмами типа «юзаная кара» или «рефьюзник». Хотя было ясно, что в первом случае речь идет о неновом транспортном средстве, а во втором просто имелся в виду человек, которому долгое время отказывали в выезде из бывшего Союза, то есть «отказник»… Владимир Александрович понимал, о чем речь, но слух подобные выражения резали.
