– …Повар Хо ждал высоких гостей, но ему будет вдвойне приятно, если столь желанные и приятные люди покинут пыльный экипаж и отведают его скромного угощения, – расшаркался камердинер.
В этот момент Артур узнал запах.
Повар Хо на широкую ногу занимался опийным маком. Вряд ли он его выращивал в таежных условиях, но складировал и перерабатывал – несомненно. Где-то здесь, надежно замаскированная, располагалась химическая лаборатория. Обычный человек ничего бы не унюхал, а тренированных псов здесь давно не разводят.
Коваль вздохнул и вылез наружу. В первую секунду ничего не произошло, хотя человек в раззолоченном халате явно напрягся. Улыбка на его задубевшем лице казалась вырезанной из камня. Волкодавы приподнялись, когда Артур пружинисто спрыгнул на землю, хорошие, смелые псы. Ближайшие два вскочили, недобро скалясь, но тут же развалились животами кверху. У камердинера округлились узкие китайские глаза, когда высокий русский с приколотой к затылку косичкой потрепал убийц волков за влажные носы.
По указанию Бродяги Лука и Буба отодвинули брезент, укрывавший кентавра.
Антрацитовое око в медальоне вспыхнуло крохотным солнцем.
Китайцы шарахнулись в стороны. «Золотой придворный» окончательно потерял улыбку. Минуту назад он струхнул, что впустил во двор неизвестного колдуна, способного навести порчу на собак, а теперь оказалось, что в багаже у колдуна – зверь из Изнанки!
Снайперы в башнях схватились за винтовки, в доме разом заговорили, сердито, высоко, загремели деревянным. Затем узкая дверь под крышей двухэтажного особняка распахнулась, и китайцы во дворе попадали ниц.
Со второго этажа, прямо по воздуху, делая легкие взмахи руками, спускался Повар Хо.
Повар Хо спрыгнул вниз, не используя лестницу. Боковым зрением, даже не успев до конца повернуть голову, Коваль узнал этот полет. Так же непринужденно ходили по воздуху монахи одного тайного храма, спрятанного на бывшей ракетной базе… Человек в развевающейся пестрой одежде спрыгнул и, не обращая внимания на огромный грузовик, на Варвару и старца, зашагал прямо к Артуру.
– Я узнала тебя, ах, плекрасный господина. Отчего же моя болсая длуг Бродяга слазу не сказала, что с ним плиехала послушник храма Девяти селдец? Ах, отчего же мой длуг Бродяга слазу не пледупредила, что послушник хлама сопловоздает столь ценную добычу?
Повар Хо склонился и застыл в поклоне так надолго, что Артур всерьез обеспокоился состоянием его поясницы. Варвара и Бродяга выпучили глаза. Похоже, они потихоньку привыкали считать Коваля кем-то вроде святого. Солдаты, конюхи, птичницы во дворе – все попадали на землю, беспрерывно кланяясь хозяину.
