«Это бесполезно, их не истребить. У них иммунная система в сто раз крепче, чем у аллигатора. Никакое внешнее воздействие не может вызвать коллапс всего организма…»
Рана, нанесенная топором, зарастала.
У соседнего «трупа» потихоньку срастались две половинки спины. Отрубленная лапа царапнула землю, к ней потянулась культя, на срезе, вместо кости и сухожилий, – все то же аморфное папье-маше.
– Антип, лошадок собирай!
Кони бесновались. Одна лошадь, взбрыкивая, понесла к лесу, но выше колен провалилась в канаву, заполненную водой. Стала вылезать, но тут сверху ей на спину спикировали сразу две «летяги». Лошадь жалобно заржала, проваливаясь под их тяжестью в черную жижу, а потом захрипела. Свистун с размаху погрузил ей в шею свой жесткий хобот.
– Кузнец, давай назад! Лука их сейчас поджарит!
Коваль разделался еще с двумя «белками» и рванул к машине. Гулкая струя огня ударила в асфальт, в отсыревший кустарник, в корчащихся раненых. Свистуны отбегали бочком, точно гиены, и кружили вне пределов досягаемости огнемета.
Двое горели, прямо на деревьях. Артуру показалось, что они даже не осознают собственной гибели или действительно не ощущают боли. Во всяком случае, в огне их потрясающая способность к регенерации не срабатывала. Четырехлапые отцеплялись и со свистом летели вниз, кувыркаясь, нанизываясь на острые сучья, а дальше – плавились. Внизу, под обугленными стволами, среди ручейков кипящей смолы, высились серые неровные пирамидки – все, что осталось от страшных чудищ.
Но по еловому подлеску, ловко перебирая когтистыми лапами, спешили свежие бойцы.
Антип, оскалившись, вынырнул из-за замшелого автобуса и снова открыл второй фронт. Буба справился со страхом и рысил по пятам за атаманшей, размахивая жутким зазубренным палашом, позаимствованным, видимо, у Луки. Те двое, которых расстрелял Лука возле платформы грузовика, были убиты вторично и опять шевелились.
Становилось ясно, что этот пожар, затеянный Лукой, уже так легко, как в прошлый раз, не остановить. Трещали не только столетние крепыши вдоль обочин, пламя молниеносно распространилось в глубь чащи, тайга гудела и стонала, запах гари уже забивал тухлую вонь, идущую от обитателей Изнанки.
– Варвара, стой! Вернись, вот девка шальная! – надрывался старец.
Артур как раз нагнулся посмотреть, нет ли кого под колесами грузовика. Оглянулся на крик, и в груди у него екнуло.
– Вар-варра, назад!
Четверо мохнатых уродов, насвистывая, распустив крылья, окружили безоружную девушку. Выждав, они выпустили когти и одновременно прыгнули на нее.
