Покрасневшее солнце склонилось к горизонту. Оно словно разбросало окрест призрачные охапки красных маков и гвоздик, одев в алый мерцающий огнем шелк вековечные камни, в которых соединя-лись боль потерь и радость обретенного, печаль и надежда, память прошлого и вера в будущее.
Не произнеся ни слова, Черногор убрал руки с плеч своих спутников и повернулся к Дубраве, чтобы забрать у нее новорожденную. Оставив осталь-ных ждать у круга врат, он по-нес ребенка к алтарю.
Для того чтобы призвать богов, колдуну не нужны были ни мо-литвы, ни заклятия. Его мысли жили не словами, а образами — кар-тинами мира и идущих через него дорог, которые связывали все вое-дино и, в то же время, разделяли навек.
Свет ярче солнечного озарил лес. Став прозрачным потоком, огромным шаром, он жил сво-ей особой жизнью. И не важно, что эта жизнь была длинною лишь в миг.
Порыв ветра поднял колдуна над землей, превратив его плащ в большие черные крылья. Тишина заговорила с ним. Прошлое расспраши-вало о настоящем. Ночь, спустившись с небес, замерла, не спуская со странника задумчивого взгляда спокойных перламутровых глаз.
И чудо осторожно коснулось лица малышки. Волшебный дар ма-леньким слепым котенком выбрался из иных закрытых просторов ми-роздания, устремился в закутки разума, чтобы остаться там навсегда, расти вместе со своей хозяйкой, учиться, взрослеть, стать однажды ма-терью и вместе с ней уйти в вечный звездный путь. Сейчас его глазки еще не открылись, но мордочка дрогнула, издав писк, слившийся с вскриком младенца. И в тот же миг древние знаки, скры-тые под каменной чешуей храма, вышли наружу, заискрились, слива-ясь в буквы, образуя Слово.
Глаза Дубравы, сквозь слезы счастья, с трудом различили его, но она уже видела имя своей дочери иным, дарованным ей когда-то в одном из таких храмов, зрением.
— Светлана, — прошептала она.
— Хорошее имя, — одобрительно кивнув, сказал Влас, подходя к колдунье. — Возрадуйся, мать, теперь твоя дочь — одна из нас.
Огонь угас. Спустившись с небес на землю, Старший покинул храм, спеша поскорее передать нареченную матери, чтобы та смогла, наконец, ее накормить и перепеленать. Сам же он сел на камень чуть в стороне.
Им предстояло провести ночь здесь, ожидая — вдруг боги захо-тят о чем-то спросить их или что-то поведать. А наутро врата отк-роются, перенося путников в один миг за тысячи верст.
Мужчины занялись ногами колдуна, осторожно, стараясь не при-чинять боли, меняя повязки.
