На мою голову словно вылили ведро холодной воды.
— Когда ты успела? — спросил я, пытаясь сохранить улыбку. — ты же все время была здесь!
— Ну, все таки двадцать второй век… по интернету. Там же и познакомилась… он хороший человек. Вот через месяц кончится стажировка, встретимся.
— Рад за тебя! — сказал я совершенно искренне. Я действительно был за нее рад. — но ты все равно приходи, будет весело. Девчонки что-то «Этакое» хотят приготовить.
— Ладно, приду. С тебя угощение!
Я поднялся наверх и вышел на площадку. Туман сегодня был особенно густым, казалось, можно разбежаться — и увязнуть в нем, как в вате. Даже вышка, где дежурил сердитый и вечно обиженный на жизнь охранник по имени Влад, была скрыта. Неожиданно мне пришло в голову, что я могу выйти из лагеря незамеченным. Я подошел к западным воротам, тем самым, через которые когда-то ушел, впав в депрессию, Антон, парнишка из северный ячейки «Гидра». Конечно, я не собирался повторять его судьбу; мне просто хотелось побыть одному. На площадке лениво перекидывали мяч девушки с кухни. Я дождался, пока они увлекутся игрой и забудут обо мне, бесшумно повернул задвижку и выскользнул за ограду.
— Я только чуть-чуть отойду… еще пару шагов… — уговаривал я свою совесть, а ноги несли меня все дальше. Я остановился, только когда о Лагере напоминало лишь слабое пятно прожектора в тумане. Сидя на камне, я выкурил одну за другой несколько сигарет и вдруг услышал в тумане голоса: вероятно, возвращались «Пираты». Я подумал — не скрыться ли мне от них? Но, поразмыслив, не стал: Вовка, командир «Пиратов», был нормальный парень, доносить на меня он бы не стал.
Голоса приблизились, и я с большим неудовольствием различил голос Женьки. Было совершенно непонятно, почему они возвращались так быстро (ведь ушли они лишь вчера), да еще и с западной стороны, но об этом следовало подумать позже: попасться в лапы «Алым» за территорией лагеря мне совсем не улыбалось. Я тихо встал и поспешно направился туда, где тускло светил сквозь туман прожектор, но на моем пути вырос Борька с пистолетом-пулеметом наперевес. Он весело ухмыльнулся:
— Смотри-ка… точно как он говорил! Ребята! Он здесь!
"Алые" окружили меня, я стоял не двигаясь. Я ничего не понимал.
Подошел совершенно спокойный Женька и, ничего не говоря, ударил меня рукояткой пистолета-пулемета в висок. Я вскрикнул и упал; тут же мои руки опутала тонкая капроновая веревка, меня рывком поставили на ноги и куда-то повели в обход Лагеря. Я дернулся было, но получил чувствительный удар под ребра и счел за лучшее молчать. Вскоре в тумане нарисовался столь знакомый мне затопленный дом; меня втолкнули в покосившуюся дверь, еще пару раз приложили рукоятью и привязали к торчащему из стены огрызку трубы.
