– Ты зачем Алекса ударил? Я же тебе говорил – не смей его трогать!
– Он достал уже своими заскоками…
– Это ты всех достал. Иди и подними его. И приведи в порядок.
– Давай лучше ты, Кость… А я Миле одежду дам.
– Я сам ей займусь. Иди подними Алекса. Если с ним что-то случится, башку тебе оторву.
– Ты – башку?! Мне?! – сорвался вдруг на крик Вадик. – Да вы без мой башки хрен сделаете! На моей башке вообще все завязано! Оборзели уже оба! Забыли, кому всем обязаны? Слушай, я тебе честно говорю – если вы Милу еще хоть пальцем, то я всё, с вами завязываю. Полностью!
– Ага, – мрачно сказал Костян. – Смотри, болван.
Мила не успела увернуться. Длинная костлявая рука выпросталась из-под полы плаща и схватила ее за волосы. Вторая рука сорвала с нее полотенце. Вадим немедленно бросился в атаку, но Костян легко уклонился, швырнул Милену в сторону – так, что она пролетела юзом через полкоридора, и занялся Вадимом. Начал избивать его сосредоточенно и деловито. Вадим дрался не так уж и плохо, но Костян, похоже, был в этом деле настоящим профессионалом. Мила медленно отползала по полу, не в силах оторвать взгляд от жуткого зрелища. После нескольких прямых в голову Вадим уже поплыл, потерял ориентацию, но верзила в плаще не давал ему упасть, держал левой рукой за грудки, а правой наносил удар за ударом. В конце концов он решил, что достаточно, разжал пальцы и окровавленный Вадик мешком рухнул на пол.
Костян повернул голову к Милене, манерным движением откинул длинные черные волосы со лба и облизал губы острым розовым языком.
– Теперь я займусь тобой, девочка, – сказал он.
* * *
Мила была уверена, что он изнасилует ее. К сожалению, она ошиблась. Было бы гораздо лучше, если бы Костян просто изнасиловал ее. Но, похоже, он получал истинное удовлетворение, пуская в ход кулаки, а не член.
Год назад ей здорово досталось, но так, как сейчас, ее не били никогда в жизни. Она даже представить не могла, что могут так бить, что может быть так больно. Она кричала, извивалась на полу, пытаясь увернуться от ударов, закрывала голову руками. Тощий садист обрабатывал ее методично и безжалостно.
И все-таки Миле повезло. Она потеряла сознание уже после пятого или шестого удара. Выпала из отвратительного мира в спасительную бесчувственную тьму.
* * *
Голоса появились в ее голове не сразу, постепенно, прорвались сквозь оглушительную, грохочущую боль, напомнив о том, что она до сих пор, к сожалению, жива.
