Голос спокойно продолжал:
– В третьем конверте находится чек из «Грэнд Нэшнл Бэнк» в Люксембурге, подтверждающий номер вашего счета – эр-эс одиннадцать ноль четыре.
Аукруст просмотрел чек, сложил его и спрятал в сумку. Туда же он убрал и деньги.
– Наконец, я должен сказать о портрете Девильё. Только он и тот, что принадлежит Ллуэллину, находятся в частной собственности, в небольших коллекциях. В Гонконге, Америке или Японии найдутся богатые коллекционеры, готовые за каждый выложить огромную сумму. Астрид должна осознать важность тесных отношений с Ллуэллином. Только если он будет доверять ей полностью, у нас появится доступ к картине. Что касается мадам Девильё, она недавно овдовела и, хотя дама уже пожилая, будет польщена тем особым вниманием, которое, как я надеюсь, ты ей окажешь. То небольшое предприятие, которое я просил тебя открыть в Каннах, тебе поможет. Так же как Астрид должна завоевать расположение Ллуэллина, ты должен добиться доверия со стороны мадам Девильё.
Аукруста развеселило такое задание.
– Я присоединюсь к тебе в следующий раз, когда ты посетишь мой уединенный уголок на воде, – продолжал голос, – тогда мы обсудим наши успехи и разработаем планы на будущее.
Затем вместо прощания из колонок послышался слабый шум, и наступила тишина.
Аукруст сел. Взглянув на экран, он увидел постоянно меняющиеся геометрические узоры. В центре был круг, который увеличивался и завораживающе пульсировал. Аукруст сидел в задумчивой, расслабленной позе и смотрел в одну точку. Он мог отключаться от реальности, что сейчас и сделал, вначале выбросив из головы все звуки и картинки, которые его окружали, затем пропустив через сознание поток избранных эпизодов из прошлого. Он вспоминал случай или поступок и отделял себя от какой бы то ни было ответственности за последствия. Это была форма очистки, и Аукруст пользовался ею постоянно. Теперь он начал извлекать из памяти случаи, которые усилием воли заставил себя забыть, то, что произошло с ним много лет назад в Осло.
В университете Копенгагена Аукруст получил степень по фармакологии и, помимо этого, степень по биохимии, в которой был особенно силен. Четыре года он проработал фармацевтом в больнице. После того как Аукруст в одиночку разоблачил группу преступников, которые проникли в сеть поставщиков барбитуратов и амфетаминов, его взяли в Норвежское правительственное отделение внутренней безопасности. Педер имел жетон, был наделен полномочиями и прославился тем, что мог получить признания и информацию о поставке партий наркотиков и операциях по отмывке денег. Методы его были неприятны, но эффективны. Начальство закрывало на это глаза, довольное результатами. Когда один свидетель отказался сотрудничать, Аукруст начал убеждать более строго. Сила обернулась насилием, и с потенциальным осведомителем, по словам Аукруста, произошел несчастный случай. Его нашли мертвым, со сломанной шеей. Шума не было, но через полгода Аукруста перевели на рутинную работу без всякой надежды на повышение по службе. Хотя он и был виновен в смерти человека, сам он этого никогда не признавал. Зачем? Ему никогда не предъявляли обвинений. Закон молчал, и Аукруст был искренне убежден, что ничего не случилось, ничего такого, про что можно было бы сказать, что он в этом виновен или не виновен.
