Она улыбнулась ему и снова с неподдельным интересом стала выбирать шляпу для своего брата.
Кидд получил право носить парик, но упорно не желал этого делать, может быть, от того, что в годы своего ученичества много ухаживал за такими париками, как «Комета», «Королевская птица», «Длинный боб» и удивительно пушистый «Кейдоган», но теперь все они вышли из моды. Он не будет носить никакого парика, а просто перетянет волосы сзади черной лентой. Право пудрить волосы облагалось налогом, поэтому неудивительно, что он предпочел всем парикам собственную шевелюру.
Портной сдержал обещание – через три дня костюмы Кидда были готовы. Томас стоял в спальне перед громадным зеркалом и смущенно рассматривал свое отражение. Жилет с глубоким вырезом сидел как влитой над его выпирающими мышцами, но панталоны казались слишком обтягивающими. Однако, подумал он, в таком виде будет не стыдно появиться на людях. Том удовлетворенно взглянул на белые чулки и башмаки с пряжками, затем повернулся перед зеркалом.
– Приятно видеть тебя в хорошем настроении, дружище, – раздался позади голос Ренци.
– А как же иначе, – ответил Кидд, поправляя манжеты. – Ты готов, Николас?
– А-а! – Ренци помахал пальцем перед собой.
– Что? Ах, да! Я хотел сказать: вы готовы, мистер Ренци?
– Да. Ну что ж, не пора ли нам показаться на люди?
Ренци был одет во все коричневое, точнее, в темнокоричневое: панталоны, сюртук и даже жилет – все было одного и того же цвета. На этом фоне ярко выделялись светло-желтый галстук и такого же оттенка чулки. Словно романтический герой, он надел широкополую темную шляпу и залихватски сдвинул ее набок.
Впервые в жизни Кидд взял в руки трость из черного дерева. Шагая по Соборной улице, он поначалу чувствовал себя неуверенно, то неуклюже наклоняясь вперед и стуча тростью о землю при каждом шаге, то начиная бесцельно вращать ею. Ему никак не удавалось избавиться от неловкости, однако когда случайный прохожий уступил ему дорогу, Кидд почувствовал себя увереннее. Они прошли под городскими часами на главной улице, где сторож при городской ратуше отдал им честь, свернули в ближайший переулок и вошли в мрачный подъезд одного из домов.
– Можно мне представить месье Дюпона? Он будет вашим танцмейстером.
Низенький, с живыми поблескивающими глазами человечек изящно изогнулся, как показалось Кидду в самой экстравагантной позе, затем выпрямился, не отрывая взгляда от гостей.
– Приятно познакомиться с вами, – выдавил из себя Кидд и неуклюже поклонился в ответ. Ренци и Дюпон обменялись взглядами.
