Пирогов все-таки доставил Земцову стакан с шампанским. Тот, сказав банальное «За встречу!», выпил и только потом покосился на Ирину. Гончарова, конечно, переигрывала, продолжая не замечать Земцова. В последний момент она решила сменить декорации, села на заднее сиденье автомобиля, выставив ноги наружу, и занялась сотовым телефоном.
- Здравствуй, Ира, - сказал Земцов, приблизившись к женщине, и подумал: «Надо же, какая крутая стала!»
- Ой, привет! - ответила Ирина, будто и впрямь увидела Земцова только что и, прижав трубку мобильника к уху, подала ему знак рукой: мол, прости, надо поговорить.
- Кого еще ждем? Где великий комбинатор Войтенко? - громко, нараспев, говорила хмельная Люда. - Где Вацура?
- Господа, господа! Тут одна хренотень приключилась… - пытался разъяснить ситуацию Пирогов, но его по старой привычке никто не слушал.
- Хватит болтать, наливай! - краем рта сказал ему Андрей, сунул в рот сигарету и стал жевать фильтр. - Ты что это высокий такой стал? Раньше в пупок мне дышал, а теперь в грудь… Помнишь, как на выпускном вечере настучал Раисе, что я коньяк в сортире глушил? Думаешь, я забыл?
- Да ты что, Андрюха! - торопливо ответил Пирогов, зачем-то прикладывая к сердцу бутылку. - Я же с доброй иронией… С любовью!
- Ага, с любовью, - ответил Вешний, икнул и пошатнулся. - Ты знаешь о том, что Раиса после этого повесилась на собственных колготках в кабинете химии?
Пирогов так сильно вытаращил глаза, что они стали существовать как бы сами по себе.
- Кто?! Наша классная?! Да я же ее месяц назад на бульваре видел!
- Правда? - с подозрением спросил Андрей, нахмурился и отобрал у Пирогова бутылку. - Твое счастье, что она жива осталась.
Земцов хотел отойти от машины, чтобы не мешать Ирине разговаривать, но она нечаянно уронила перьевой «Паркер», которым собиралась что-то записать в блокноте. Он взглянул на ручку, потом на женщину, улыбнулся и склонился к ее ногам. Тут Ирина как бы невзначай наступила на ручку туфлей, вдавив ее в снег.
- Алло, девушка! Код Пекина, пожалуйста! - громко говорила Ирина. - Как? Восемьдесят шесть - десять?
Она легко толкнула туфлей Земцова в плечо и, не отрываясь от трубки, пальцем показала ему, чтобы он записал номер на снегу.
- И еще код Нью-Йорка… После десяти… да-да, записываю… один - двести двенадцать… Спасибо!
- Да тише вы! - крикнул Пирогов на Белкина и Вешнего, которые, обнявшись, начали горланить пионерскую речевку. - Человеку в Нью-Йорк позвонить надо!
