- Настя, голубушка, это очень важно! Понимаете, все началось в Париже. Это доподлинно известно. До вас, вероятно, уже дошли новости, что Рутгер Ольсен скончался?
Анастасия бросила тряпку в раковину и обернулась. Лицо ее ничего не выражало.
- Ужасно это все. Такой молодой… Нет, я не знала. Как это случилось?
- Он умер от амебного энцефалита, так же, как и Виктор Староверцев.
- Во дает! Она и любовника своего на тот свет отправила! - воскликнула Звягинцева. - Вспомнила, как же я могла забыть. Грушевский своего собеседника по имени назвал!
- О чем вы?
- Вы спрашивали, почему я решила, что Грушевский разговаривает с Виктором? Так вот я вспомнила - почему. Грушевский назвал своего собеседника по имени!
- Как вы сейчас? - вдруг спросила Елена Петровна.
- Что?
- Вы знали Виктора Староверцева лично? - спросила Зотова.
- С чего вы взяли? - изумилась Звягинцева. - То есть… Конечно, я знала Староверцева. Не то чтобы слишком хорошо. Мы познакомились, когда он прилетал на съемки к Марии в Милан. Извините. У меня сегодня вечерний спектакль, премьера, и я очень рассеянная и дерганая. Волнуюсь страшно.
- Это вы меня извините, Настя, что отвлекаю. У меня еще пара вопросов, и я уйду. Вы рассказали Марии о том, что ее муж нанял оператора за ней следить?
- Я хотела, но… но как-то… так… не сказала, - виновато пожала плечами Звягинцева. - К тому же уже ничего изменить было нельзя. А еще она меня презирала, а я - ее. Машка злая, даже не сомневайтесь - муженька своего грохнула она!
- Вы ошибаетесь, Настя: сегодня ночью Мария Леви скончалась. Ее тоже убили, убили «милые малютки» Неглерии. Осталось выяснить, каким образом они попали актрисе в нос, и дело можно считать раскрытым. - Зотова поднялась. Анастасия как-то рассеянно моргала и молчала. - До свидания, Настя. Желаю вам прекрасно отыграть вашу роль.
Погода стояла чудесная: солнечная и теплая, и Елена Петровна, покинув квартиру Звягинцевой, решила прогуляться пешком до метро. Идти предстояло две автобусные остановки. Настроение было прекрасным: клубочек начал распутываться, правда, с неожиданной стороны, и пока непонятно, к чему же ниточка, за которую майор Зотова потянула, ее приведет.
«На жену Староверцеву было плевать, а вот на свою репутацию - нет, - размышляла Елена Петровна, жмурясь, как кошка, от яркого солнца. - Датчанин мог в каком-нибудь интервью сболтнуть лишнее, растрезвонить журналистам про свой роман с Марией Леви и ославить политика на весь белый свет. Рога - не самое лучшее украшение для мужчины, что уж говорить о человеке публичном! Грушевский возвращается в Москву, обговаривает все с политиком и, получив от Староверцева инструкции и «хитрое оружие», едет в Париж на премьеру, чтобы устранить Ольсена. Ночью перед премьерой ничего не подозревающий Ольсен приходит в номер Грушевского. Там датчанин получает дозу смертельных амеб. Неглерии устойчивы к перепадам температур и невероятно живучи, амеб можно незаметно провести в небольшом контейнере через границу. Грушевский приглашает Ольсена к себе в номер, подпаивает его до бессознательного состояния и осуществляет задуманное. И все! Остальную работу малютки Неглерии взяли на себя. Ольсен возвращается в Данию и умирает. Идеальное преступление! Организовать подобное способен только очень умный человек! Ай да Виктор Староверцев! Ай да фантазер! Однозначно, гений… был! Все просчитал, спланировал, не учел только одного: что вскоре все обернется против него самого. Кара богов прямо-таки, - усмехнулась Елена Петровна, - осталось только «жреца» к ответственности привлечь!» Но как это сделать, Елена Петровна пока не знала.
