По случаю праздника песни помещение отделения милиции было реконструировано и модернизировано. Пахло культурой и политурой. Были снесены перегородки из сухой штукатурки и фанеры. В результате уголок нарушителей общественного порядка, тесная приемная и комната дежурного слились в одно довольно приличное помещение.
За голубым барьером в углу сидел дежурный работник милиции. На столе ни единой посторонней вещи – телефон, письменные принадлежности, шахматная доска и графин с водой. По эту сторону барьера вдоль стены расставлены в ряд стулья для посетителей. В ожидании приема люди могли созерцать остальные три стены. От их взгляда не укрылось бы, что каждую из этих стен отличают три элемента. Боковую, капитальную, – три окна, сквозь которые в глаза задержанных правонарушителей укоризненно заглядывает яркое солнце; в противоположной стене было трое обитых дерматином дверей, а под третьей стенкой жались друг к дружке три голубых кресла, в них и заключалось основное новшество: кресла представляли собой как бы трон для дебоширов. В них нарушителей запирали до половины дверками с полочкой наверху, на которую можно было положить натруженные в драке руки, или, по желанию, газету, а то и, облокотившись на нее, написать объяснительную записку… Было у полочки и другое назначение – не дать сидящему возможности встать, отвлекая свое и чужое внимание, а высокие перегородки между креслами-тронами должны были лишать посаженных возможности общаться друг с другом.
Когда старшина Тетенас вместе с товарищем Пушнюсом доставили задержанного, именуемого условно «Всемогущим блатом», в одном из кресел горланил хорошо известный в округе печник Дарадунда. Вошедшие удивились: ведь печник был довольно трезв, разве что не в духе с похмелья. Обычно работники милиции поднимали его с земли, словно трухлявый, перезревший гриб, – мышцы его окончательно утрачивали упругость, а голова ясность. Однако и на эту добычу находились желающие: супруга мертвецки пьяного печника, его детишки, а также все жители городка, нуждающиеся в редком ремесле.
Хочешь поставить печку или соорудить у себя модный нынче камин – зови Дарадунду, поскольку лучшего мастера днем с огнем не сыщешь. Вот и похищали его частенько совсем как в старину восточных красавиц: с наступлением сумерек хмельного печника перетаскивали в простыне из дома в дом, выкрадывали из подворотен и закусочных и несли к себе. Там мастера мыли, скребли и укладывали на белоснежную постель хозяина.
