– Давай пожую, что ты все одна и одна.
Мамка на меня посмотрела и оторвала кусок, правда маленький совсем, с ноготок. Вот думаю, жадина, жаль бедной птичке побольше дать. И принялся я жевать – Жевал, жевал, чувствую, хватит. Только выплюнуть хотел, случайно – раз и проглотил. Стыдно стало. Покраснел весь, хорошо под шерстью не видно. Думаю, ну не получилось – Что тут сделаешь? У мамки тоже с первого раза не получалось. Что же мне теперь вешаться? – Я и говорю:
– Давай попробую еще раз – Мамка на меня посмотрела, оторвала кусочек побольше, и говорит:
– Ешь, Ричард. Ему пока хватит.
Глянул я на мелкого. Тот глаза закатил, головку свесил, спать приготовился. Правда, перед этим покакал.
Я испереживался весь, не перекормили ли мы бедненького. Но вроде ничего, посидел, посидел, встрепенулся. Мамка его на землю посадила, а, тот даже спасибо не сказал, раз в пион и юркнул. Спрятался, значит.
Куст у нас там красивый. Не цветет еще, правда, но мы стараемся, поливаем. К осени точно зацветет, если вырасти успеет.
Ну, в общем, сидит он там, в пионе тихо-тихо. Как будто его там нет.
Смотрю, дядя Толя идет, сосед наш. Видит, вся семья в сборе и чем-то взволнована. Он к нам:
– Что случилось? Спрашивает.
Мамка в ответ: – Вороненок из гнезда выпал. Теперь не знаем, что с ним делать.
Дядя Толя мужик умный, он и говорит:
– А делать-то ничего не надо – Они его сами подымут.
– Как подымут? Удивляется мамка.
– Как, – просто. Через неделю на крыло поставят. Им это не впервой. Один, вон целую неделю в кустах жил. Ничего, выдюжили, и с этим все в порядке будет.
Стою, слушаю и радуюсь, хоть один нормальный человек нашелся, а то все: – Ах! – Ох! – Погибнет бедненький, пропадет – С голоду точно умрет – А мамка тут и спрашивает:
– А кормить его можно? Мы ему тут сардельку дали. Он с удовольствием съел.
– Кормите, если охота есть, хуже не будет.
Нет! Куда это годится? Как мне кусочек дать, так самую малость – Я даже не почувствовал, мясная она или еще какая. А этому – вынь, да положь – Ну, думаю, только через мой труп. Так просто разбрасываться добром не дам!
И тут этот мелкий из пиона вылез. Клювик открывает, есть просит. Маленький такой, несчастный, жалко мне его стало – невмоготу. Чувствую, сейчас сам за сарделькой побегу, хватит жадничать. Одно плохо, они в холодильники, а холодильник открывать я не умею.
Так и кормили пять раз в день. Я уже привыкать начал. Думаю, подрастет чуть-чуть, будем гулять с ним вместе. Ходить, кошек шугать. А что? Я за ними по земле, а он с воздуха. Куда они после этого денутся? А то не уважают они нас, совсем не уважают. За дураков держат.