А Инга вдруг подошла ко мне, обняла за плечи и поцеловала в лоб, потом в губы.
"Спасибо, Инга, - сказал я про себя. - Инга, ты все-таки человек".
Я понимал, что сейчас их не расшевелю. Нужно было что-то сказать. А в голову ничего не приходило. И тут выручил Антон.
- А ведь уже обед, - сказал он.
Действительно, время обеда уже подошло.
- Ну, тогда - на обед, - сказал я, и все, как мне показалось, облегченно вздохнули.
4
Комплексный обед в институтской столовой состоял из окрошки, куска тушеного мяса и стакана компота. У раздачи было душно, от кастрюль и баков тянуло жаром и каким-то соусом с замысловатым резким запахом. Народищу, несмотря на все старания работников столовой, было много, и очередь рассасывалась медленно.
Антон Семигайло, Эдик Гроссет, Сергей Иванов и я лишь минут через двадцать отошли от стойки с подносами в руках. Антон, как всегда, взял два вторых. Он взял бы и три, но ему было неудобно. Я всегда думал, что таким, как он, надо давать к зарплате надбавку. Получаем мы одинаково, а съедает он, как минимум, в два раза больше, чем я. Где же справедливость?
Мы сосредоточенно жевали.
- Эх, - сказал Антон. - Ревизором бы пойти, как в кинофильме "Гангстеры и филантропы".
Каждый раз в обед он начинал разговор, смысл которого сводился к тому, что он не наедается. Мы уже не обращали на это внимания, и все же кто-нибудь, не удержавшись, вставлял какую-нибудь едкую реплику. Но Антон не обижался. Он вообще был не из тех людей, которые, слыша, что они прожорливы и глупы, обижаются. Он только расплывался в улыбке: ведь надо же, глуп, туп, а достиг. Достиг! Это главное. Как достиг, уже неважно. Вдвойне приятно, что ты туп и глуп и тем не менее достиг. Чего? Ну, хотя бы места ведущего инженера, как Антон Семигайло.
- Ха-ха-ха! - обычно отвечал Антон. - Ваш юмор помогает мне выделять желудочный сок. Приятно!
Раз желудочный сок выделяется, значит - приятно, значит - счастье. Это закон. И Семигайло постиг его в совершенстве.
- Послушай, Антон, - сказал я. - Шпарь-ка ты прямо сейчас в испытательный бокс. Эксперимент-то ведь в этом случае закончится удачно.
- Бросьте вы, - ответил Антон. - Хорошая еда - это половина счастья и без эксперимента.
Даже Антон иногда врет. Ведь хорошая еда для него - все счастье. Я сидел с ним рядом и будто нечаянно задел его за рукав. По-моему, его наручный индикатор показывал процентов девяносто. Исключительный случай! Патологический! Еще две порции мяса, и индикатор разлетится от перегрузки.
