Снова ночь. Меня разбудили «Цеппелины». Мелодия «Лестницы в небо». Опять.
– Проснись и пой, мой человечек, - пропела грудным голосом одна из Сестер. Забавно: то они лезут в наши дела так, что спасу нет, то абсолютно нас игнорируют.
– Говорит Евфросина. Передаем прогноз погоды для красноглазых. Атмосфера мутная, возможны осадки в виде экзистенциального отчаяния. Если тебе небезразлична твоя дальнейшая судьба, лучше не выходи сегодня на улицу. В течение ближайшего часа сверкнет молния.
– Для молний нынче не сезон, - ответил я.
– Правда? Сказать об этом погоде?
Тут до меня дошло, что темная пелена, которую я спросонья посчитал черной аурой Труподава, на деле была атмосферным фронтом высокого давления. Приближалась гроза. Первые капли дождя застучали по крыше. Под завывания ветра дождь перешел в ливень. Вдали грохотал гром.
– Знаешь что, милая, иди-ка ты…
Легкий, высокий смешок, переходящий в ультразвук - и Евфросина от меня отстала.
Стук капель где-то под ногами убаюкал меня, но тут с истошным воплем примчалась молния, на долю секунды вывернула меня наизнанку и, радостно кувыркаясь, укатила к своим электрическим праотцам. В следующий миг, миг возрождения, стены сделались кристально-прозрачными, а весь мир - стеклянным, и тайны его стали видны, как на ладони. Но не успел я всмотреться и вдуматься, как стены вновь стали темными и плотными, и улыбка безумца - злобный послед молнии - медленно погасла в ночи.
А Семь Сестер все это время хохотали и пели, приветствуя восторженным визгом каждую вспышку, импровизируя абсурдные стишки из воплей, свистков и скрежета помех. Когда на секунду воцарилось затишье, мою голову заполнил глухой гул несущей волны. Кажется, это была Фаэна. Но вместо ее голоса слышались лишь испуганные всхлипы.
– Вдова? - окликнул я. - Ты, что ли?
– Она тебя не слышит, - промурлыкала Фаэна. - Скажи спасибо, что я смогла ее усилить. В трансформаторную будку перед ее домом ударила молния. Это должно было случиться рано или поздно. Твой преследователь - ты его еще Труподавом зовешь, прелестное имечко, кстати - ее стережет.
Ерунда какая-то. Быть не может.
– Почему вдруг Труподав к ней привязался? - спросил я.
– Ах, почему, почему, почему? - пропела Фаэна строчку из какой-то эстрадной песенки.
– Пока ты был жив, твои вопросы оставались без ответа. Думаешь, после смерти тебе наконец что-то объяснят? Дудки! - всхлипы продолжались.
– Ничего, пересидит, - сказал я. - Труподав не может…
